– Если хочешь, то оставь его себе, – сказал Трошка. – Небольшая плата за твою игру перед детективом.

– Но это незаконно.

– Ты знаешь, что с ним можно делать?

– Каши, – Святослав медленно кивнул. – А еще добавлять в кофе, чай, разные напитки, десерты, выпечку. Да он много, где применяется.

– Ты слишком много знаешь, – удивленно сказал беглец. – Все люди знают, что он запрещен и по каким причинам, но никто из них не дал бы такой подробный ответ.

Трошка резко сел, но боль в руке заставила его лечь обратно.

– Понимаешь, к тебе будет ходить толпа, и ты обогатишься, а они и подозревать не будут, что их сюда заманивает.

– И ты будешь поставлять его совершенно бесплатно?

– Первое время да, а потом нет.

– Я так и думал.

Тишина грузом повисла в комнате. Беглец, чувствуя, как настроение собеседника изменилось, сказал:

– Если ты так как много знаешь, то должен подозревать, что сахар полностью не выведен из этого города. Есть множество вещей, где он применяется. Сыр, табак. Да, я слышу, как ты ухмыляешься, но это правда. Вопрос: почему?

– Он разрешен в малых дозах, чтобы не вредить здоровью. Думаю, что это так.

– Возможно.

Светик потер глаза. Больно ударив себя канцелярской резинкой, он думал о том, что кофе ему бы сейчас не помешал.

– Если тебя понадобится помощь, то скажи, – прошептал Трофим. – Ты спас мою жизнь, а я спасу твою, если вдруг понадобится. Можешь верить мне, я не нарушаю обещания.

Святослав не успел ответить, как услышал размеренное дыхание. Грудная клетка медленно поднималась и опускалась. Сонное царство забрало в свои владения беглеца, отрезав его от внешнего мира. Казалось, что никакой звук не способен его разбудить.

Убедившись, что гость спит, Светик сказал:

– Я знаю.

Клавдий, стоя на пороге дома, пытался кое-как привести в приличный вид свою одежду. Все попытки оказались безуспешны. Придется пройти незаметным, переодеться, и только потом показаться на глаза жене. Своим видом можно только больше ее разозлить. Он вспомнил о кофейне. Подозревая, что после себя оставил много грязи, детективу стало немного стыдно, что он, преследуя свои личные цели, оставил после себя дополнительную работу постороннему человеку. Кстати, о целях: работа выполнена. Глеб передал вторую часть обещанной суммы. Дальше можно не искать. С другой стороны, человека, распространяющего запрещенные кристаллы, правильно было бы поймать. Но он ведь всего лишь мелкий гвоздь в этой схеме, которая функционирует давно. И на его место всегда найдут замену, а возможно и двух более надежных людей или существ.

Продолжая размышлять о работе, Клавдий вздрогнул, когда дверь с рывком открылась. Марта, лицо которой было до сих пор стерто, напряглась, вцепившись в дверную ручку. Ее грудная клетка энергично поднимался и опускалась, а плечи расправились. Он знал эти намеки, символизирующие злость. Пусть жена демонстрировала эту эмоцию редко, только она было взрывной, задевая осколками и разнося душевное равновесие вдребезги.

– Я готов все объяснить, – начал Клавдий, – прости, что убежал. У меня работа. Появилась подсказка в одном деле, я не мог ждать, иначе опоздал бы. Теперь все разрешилось, я буду проводить с тобой больше времени, чем раньше.

Ложь лилась как мед. Липкая, ароматная, окутывающая своей вязкостью, заклеивая глаза, чтобы они не могли разглядеть правду, заполняя уши, чтобы нельзя было поверить в обратное.

Марта не поверила. Он это понял, когда она сжала руку в кулак.

– Давай поговорим, – детектив слышал в свое голосе отчаяние. – Да, я виноват. Я многое тебе не рассказываю, чтобы не беспокоить. Но ты сама не хочешь знать, чтобы не переживать за меня.

Парень видел, как побелели ее костяшки. Плохую тактику он выбрал, нельзя оправдываясь, ее обвинять. Один шаг, и ребро ладони уперлось в грудь. Клавдий в знак поражения поднял руки, а девушка выскочила на улицу.

– Ты можешь все высказать, я тебя выслушаю. И мы обсудим наши проблемы.

Марта говорила много, долго. Активно жестикулировала, рассекая пальцами воздух. Козьи копыта не были скрыты мороком. Нога топнула, оставляя на снегу соответствующий след. Девушка терла бумажной салфеткой лицо. Возможно, там были слезы. Он их не видел.

Ее голос исчез. Как дым, как солнце, скрытое тучами, звезды, меркнущие утром. Вместо этого был шум, как приглушенные помехи. Шипение заменяла речь, затопленная водой. Было слышно, как лопаются пузыри. Клавдий не сразу понял, когда жена замолчала.

– Я…– он не знал с чего начать, – я тебя не слышу.

Девушка сделала шаг назад.

– Честно, – парень протянул к ней руки.

Марта отстранилась и замотала головой. Бусины, вплетенные в ее пряди, вздрагивали, как капли росы в паутине.

– Я не вижу твое лицо, потому и сбежал. Хотел узнать, что происходит. Теперь пропал твой голос. Надо позвать кого-нибудь, может быть это происходит только со мной. У меня для тебя кое-что есть.

Порывшись в кармане, парень извлек на свет бумажный пакет.