— Снились, - отвечает Меркурий. – И до сих пор иногда снятся.

Его голос становится совсем тихим, уже почти не разобрать.

— Эй, ты там спать надумал, что ли? И не хочешь узнать, как нам с Никой было хорошо вместе? Думаешь, она рыдала по тебе целыми ночами? Ты рыдала, Ника? – чуть выше вздергивает меня над полом.

И я знаю, какой ответ он хочет услышать.

— Нет, - выдавливаю из себя.

Слова ничего не значат.

— Вот именно – нет. Мы трахались, Макс. Прикинь. Трахались, как долбанные кролики. И, знаешь, ей нравится пожестче. Ей нравится, когда я трахаю ее в рот, когда вставляю член и достаю ей до самого горла. Когда она задыхается от того, как меня в ней много.

Голос Олега становится громче, он уже почти кричит.

Слова ничего не значат. Пусть говорит, что хочет, это просто мусор. Максим не поверит ни единому его слову. Не должен поверить.

— А недавно я распечатал ее задницу. Эту самую мелкую задницу. Она тебе не говорила? Слушай меня, пидор! Не вздумай подыхать! Я с тобой еще не закончил! – Олег размахивает пистолетом и снова стреляет, но вздрагивает сам, как будто случайно нажал на спусковой крючок. – Она даже без смазки дает в жопу. Прикинь. Пищит, как ебаная сучка, но кончает, как из пулемета.

Меркурий не двигается.

Его рука, которой он зажимал рану на боку, безвольно падет на пол.

— Чмо! – орет Олег и делает к нему шаг. – Тварь! И где тот универсальный солдат, который пол мира объездил? Все? Кончился?

Переводит взгляд на меня. Это не лицо человека, даже не маска монстра из фильма ужасов. Во взгляде Олега нет ни капли человека, там лишь ненависть. Такая огромная и всепоглощающая, что едва ли человек в состоянии испытать ее и при этом остаться в здравом рассудке.

— Ладно, будем заканчивать, - говорит уже спокойнее.
– Мне нужно просто выехать из страны. Ты же у нас типа крутой спец - организуй это, и я не дам тебе сдохнуть. Веру я заберу с собой, в качестве страховки, что ты не переиграешь и не кинешь меня в самый последний момент. Когда буду в безопасности - я ее тебе верну. Почти такой же как была.

Замираю, глядя ему прямо в глаза. Он не увидит во мне страха. Не доставлю ему такого удовольствия.

Напротив – растягиваю губы в довольной ухмылке. Плевать, что сквозь слезы и жуткую боль.

— Что ты лыбишься? – щерится Олег.

Полностью поглощенный мной, он не видит, как Меркурий таким быстрым движением, что я едва замечаю, хватает со стоящего рядом столика вазу и запускает ее в Олега. Мне очень хочется, чтобы произошло чудо – и время замедлилось, как в фантастических фильмах. Но этого не происходит. Олег, почуяв неладное, поворачивает голову, но не успевает. Ваза врезается ему в висок и разлетается на десятки мелких осколков.

Я готова смотреть снова и снова смотреть на этот бросок.

Хватка на волосах исчезает.

Олег пятятся на неверных ногах, но не падает. Даже пистолет из руки не выпустил. Но мой Меркурий уже рядом, каким-то изуверским рывком выкручивает руку Олега – и тот вопит во все горло, а оружие отлетает в сторону.

Ползу за ним.

Максим бьет Олега. Сильно, умеючи, не давая тому даже шанса к сопротивлению. В корпус, в голову, снова в корпус. Олег пытается закрываться руками, но ему это вообще не помогает. Он будто боксерский мешок – только принимает удары, пока, наконец, не падает. Пытается отползать, но Максим деловито переступает через него, наклоняется и бьет еще дважды – сверху вниз, в лицо. Кажется, точно в нос. И лишь потом оставляет. Отступает на шаг, оборачивается на меня.

Он хмурится, когда видит меня, стоящую в одних лишь домашних трусиках и майке, с наверняка зареванным лицо и с целым гнездом на голове, но крепко сжимающую в руке пистолет Олега. Молчит. Просто отходит еще, будто намеренно дает мне самой решить, что делать дальше.

Первым делом подбегаю к нему.

— У тебя кровь, - выдаю самую очевидную в мире глупость.

— Сквозное, ничего страшного, - говорит Меркурий. – Прости, что заставил ждать.

Он прижимает меня к себе, баюкает прямо вот так, стоя. Ни громких слов, ни объяснений в любви, ничего такого, что обязано быть в эту минуту в слезливых романтических историях. Скупое и сдавленное «Прости».

Я понятия не имею, чего ему стоит вот так просто стоять со мной. Он точно потерял много крови. В этом никаких сомнений. И даже если рана действительно неопасная, кровь надо остановить.

— Тебе нужно в больницу, - говорю в его грудь.

— Нет. Обойдусь. Не переживай. Просто бинт и зеленка - буду как новенький.

Киваю – и он выпускает меня.

Поворачиваюсь к Олегу.

Тот все еще лежит на полу. Лицо – кровавое месиво, нос на сторону. Он в сознании, но шевелится еле-еле.