Элли не замечала, что Крис смотрит на нее оценивающим взглядом. И не догадывалась, что, сжимая ладонь, выражает чувства. Элли приглянулась Крису давно, а на новогодней вечеринке у Вернелли и вовсе очаровала. Правда, тогда она была другой – открытой, смешливой белокурой девочкой, вокруг которой, как синие мотыльки, вились подружки. Но и новая Элли, такая трогательная и задумчивая, была удивительно хороша.

Вальс закончился, и гости оживленными группками начали подходить к столикам с изысканными угощениями.

– Вы танцуете, скажу я вам, весьма неплохо, а для горожанки – так и вовсе хорошо, – похвалил Крис, не выпуская ее ладони. – Выпьем шампанского?

– Я не пью, – холодно пожала плечами Элли.

– Это похвально, но я хочу предложить тост за вашу красоту! – Крис церемонно поднял высокий хрустальный бокал: – А для вас мы попросим принести апельсиновый сок.

– Откуда вы знаете, что я люблю именно такой?

– Полагаете, собираю досье? – герцог усмехнулся. – Нет, я просто запомнил ваши вкусы. Правда, на новогоднем балу вы были веселее, а сейчас выглядите так, будто уже напились цитрусовой кислятины. Ну, ничего, вам и такой образ к лицу. Никому не обещайте следующий танец, слышите? Никому! Я вас ангажирую – и не смейте спорить.

– Я и не думала ни с кем спорить… – пробормотала Элли.

***

В Белом зале гремела музыка, мелькали пестрые платья и сияли разноцветные огни, а в уютной бежевой каминной было тихо, сюда доносились лишь дальние отголоски шумного праздника. Граф и его старшая дочь Милена расположились в мягких кожаных креслах возле изящного журнального столика и неспешно пили свежий кофе с пышной сливочной пенкой.

– Обожаю кофе! Заказываю его во всех ресторанах, но нигде не варят так, как в нашей Розетте, – говорила Милена, с наслаждением поднося к губам перламутровую чашку и вдыхая аромат корицы.

– Не мешало бы и самой научиться, – ворчливо отозвался граф. – Сварить кофе – дело нехитрое.

– Да я ж белоручка! – рассмеялась Милена. – Дворянская доченька, что с меня возьмешь.

– Ну, этим кичиться не надо. Это Элли пока простительно. А в твоем возрасте уже можно и уметь что-нибудь. Неужели твои мужья не просили хотя бы приготовить кофе или заварить чай? Сколько раз ты замужем-то была? Официально – два, а по сути?

– А по сути, папа, я скоро выйду замуж в третий раз и про прошлое не вспоминаю. У меня будет лучший в мире муж, а остальные меня не волнуют.

– Лучший? То-то, я гляжу, ты одна на праздник приехала! Все замужние дамы с супругами, невесты – с женихами, а ты снова самостоятельная.

– Виктору профессия не позволяет уезжать, – без тени обиды разъяснила Милена. – Он хирург, у него пациентов море. Вот, кстати, посмотри фотографию.

Граф вздохнул, достал из золотого футляра очки, нацепил их на нос и взял снимок. На него глянул узколицый темноволосый человек, уже немолодой – видно, за сорок, очень серьезный, с глубокой морщинкой через весь лоб и сухо поджатыми губами. Карие глаза смотрели пристально, испытующе, они будто вопрошали: «А стоит ли знакомиться с вами, сударь?»

И граф расстроился: ничего общего с его беспечной старшей у этого мужчины не было. Видимо, она покорила его красотой, молодостью, живостью, но эйфория пройдет, и от отношений останется только пыль. Значит, новый развод беспутной дочери, за которую давно совестно перед аристократичными соседями, не за горами. Первый-то брак у нее был правильный, дворянский. Муж – состоятельный, именитый, родовитый барон. Да кто о нем уже вспоминает? Говорят, где-то за границей живет…

Глава 9. Дворянские истории

– Ну, как тебе мой будущий муж? – поинтересовалась Милена. Она забрала у отца фотоснимок и аккуратно положила в лиловую глянцевую сумочку. – По-моему, почти идеал: хоть и не дворянин, но серьезный, взрослый, умный, с хорошей профессией. Да?

– Так-то так. Но, по-моему, староват для тебя. Не знаю уж, как вы находите общий язык.

– Прекрасно находим.

– У него же, ты писала, и дети есть?

– Да, двое. Дочка осталась с бывшей женой, а сын с нами.

– Так вы уже живете под одной крышей?

– Папа, мы взрослые люди. И свадьбы у нас не будет. Сходим в ратушу и распишемся.

Граф сдвинул брови, неодобрительно покачал головой, хотел что-то сказать, но только тяжело вздохнул и махнул рукой:

– Ладно, тебе тридцать лет, поздно мораль читать. Так ты что, мужу даже кофе не варишь? Хоть служанка-то у тебя хорошая? А то при таком раскладе снова одна останешься. Потерпит тебя муж с месяц-другой, да и выгонит. Он, судя по фото, мужчина строгий.

– Не выгонит, папа! – улыбнулась Милена. – Всё у нас хорошо. А про белоручку я ведь пошутила. И служанки у меня никакой нет. Это я кофе варю плохо, а кашу – хорошо. И котлеты отлично жарю. Супы готовлю такие, что твою кухарку могу научить. И полы сама мою, и даже белье стираю.