– Но, возможно, вы сможете оценить это сейчас. Вы видели, как я показал ей слово "Армения" и говорил о Соединенных Штатах, чтобы побудить ее разум заменить на слово "Америка", чтобы доказать, как легко ее разум заменил действия, движения и все остальное на версию миссис Мюррей. Мне стоило только упомянуть о "раболепном копировании", чтобы она заменила "приглашение" на "имитацию". Простое упоминание об исследованиях заставило ее подумать, что она видит "расследование", когда слово было "неприкосновенным". Наконец, после показа ей фотографии, на которой были две женщины и мужчина, но не мальчик, она заявила, по моему слабому предположению, что видела мальчика, и даже описала его для меня и рассказала, что он делал. Я без всяких придирок доказал полную бесполезность показаний, данных этой женщиной, и убрал ее.

– Я следил за этим! – согласился Элдридж.

Трант продолжил:

– Итак, я проверил вашу жену, чтобы показать, что у нее нет внушаемости, как у мисс Хендрикс, то есть ее нельзя было заставить сказать, что она увидела "сенат" вместо "степенный", простым упоминанием национального законодательного органа в то время, когда это слово было показано, и не заставит ее переделать "пиосер" в "пионер" от предложенного намека на "житель глухомани". Но, приведя ее в возбужденное состояние, когда ее разум эмоционально настроен на ожидание изображения пропавшего мальчика, ее возбужденный разум в момент восприятия превратил изображение совершенно другого шестилетнего мальчика, которого я показал ей, в изображение Эдварда, с такой же готовностью, как и ее сильно возбужденные чувства, страх за себя и за мальчика из-за миссис Мюррей изменил женщину, которую она видела, принимая Эдварда, в эмоциональное подобие миссис Мюррей.

– Я понимал, что оправдать вашу жену так же важно, как найти мальчика, которому, как я понимал, ничего не могло угрожать. Поэтому я провел следующий тест с миссис Мюррей. Это, я признаю, во многом зависело от случая. Я, конечно, знал, что она должна знать, где находится мальчик, и что, вероятно, ее сын тоже знал. Это место также, вероятно, находилось поблизости. Автограф – это устройство для регистрации малейших и самых непроизвольных движений. Это основной психологический факт, что существует неизбежный мышечный импульс от любого объекта, который вызывает эмоции. Если кто-то разложит на столе множество игральных карт и у испытуемого есть на примете особая, его рука на автомате быстро покажет слабый импульс к карте, хотя испытуемый совершенно не осознает этого. Итак, я знал, что если место, где держали мальчика, будет показано на какой-либо из фотографий, я получу реакцию от миссис Мюррей, что я и сделал в результате, – Трант подошел к окну и выжидательно посмотрел на улицу, – мистер Элдридж, похоже, что мистер Рэймонд Мюррей сейчас покажется с вашим сыном за угла и…

Но отец уже выскочил из комнаты и направился к двери. Трант услышал крик радости и топанье несколько истеричной женщины, когда миссис Элдридж бросилась вниз по лестнице вслед за своим мужем. Он повернулся, когда миссис Мюррей, воспользовавшись всеобщим волнением, попыталась протиснуться мимо него.

– Вы уходите из дома? – спросил он. – Но сначала скажи мне, – потребовал он, – как случилось, что мальчика забрали из парка? Имели ли к этому какое-то отношение парни, которые, по словам шофера, остановились около его машины?

– Это был класс, который воспитатель детского сада, новый учитель, повел посмотреть на животных, – холодно ответила женщина.

– Ах! Итак, один из них остался позади – тот, кого они видели бегущим и приняли за Эдварда, и учитель, отбежав назад, по ошибке забрал Эдварда. Но она, должно быть, обнаружила свою ошибку, когда присоединилась к остальным.

– Только после того, как она села в машину. Там одна из моих бывших служанок узнала его и отвела к себе домой.

– И когда слуга пришел, чтобы сказать вам, и вы поняли, как внушаемость мисс Хендрикс сыграла вам на руку, искушение было слишком велико для вас, и вы предприняли эту последнюю отчаянную попытку дискредитировать миссис Элдридж. Я прав!

Он отступил и пропустил ее.

Рэймонд Мюррей, вернув мальчика, исчез. В холле Элдридж и его жена склонились над мальчиком, женщина была в большом возбуждении от радости встречи, смеясь и плача попеременно. Она судорожно прижала мальчика к себе, дико уставившись на женщину, поднимающуюся по ступенькам.

– Женщина в красном… женщина в красном! – вдруг закричала она.

Трант быстро шагнул к ней.

– Но сейчас она не кажется вам большой и темной, не так ли? – спросил он. – И вот видите, – сказал он, пытаясь успокоить ее, – платье снова фиолетовое. Да, мистер Элдридж, я полагаю, это та женщина в фиолетовом, маленькая блондинка, которая по ошибке забрала вашего мальчика из парка, как я вам сейчас объясню. Несомненно, она приедет в ответ на объявление, которое я поместил в "Джорнал" сегодня днем. Но сейчас нам не нужна ее помощь, потому что миссис Мюррей мне все рассказала.

Горничная, Люси Кэрью, внезапно выбежала в холл.

– Миссис Мюррей и мистер Мюррей покидают дом, мистер Элдридж! – воскликнула она в замешательстве.

– Пусть так и будет – хозяин дома вернулся.

Он обнял его хозяйку, и они вместе отвели мальчика в его комнату.

– Планируют ограбить нас?

– Я уверен в этом!

– Но я не понимаю, Гордон! Кто? Как? Что они планируют ограбить? – резко спросил молодой человек исполняющий обязанности президента банка.

– Сейф, мистер Хауэлл, сейф! – повторил старый кассир. – Кто-то внутри банка планирует его ограбить!

– Откуда вы знаете?

– Я чувствую это, я знаю это. Я так же уверен в этом, как если бы подслушал, как строится заговор! Но я не могу сказать вам, откуда я знаю. Поставьте сегодня ночью здесь на стражу дополнительного человека, – с тревогой обратился к нему старик, – потому что я уверен, что кто-то в этом помещении собирается проникнуть в сейф!

Исполняющий обязанности президента отодвинул свой стул от встревоженного маленького человечка перед ним и бросил быстрый взгляд через стеклянную дверь своего личного кабинета на дюжину клерков и кассиров, занятых в большой комнате, которых было достаточно, чтобы вести дела маленького банка.