— Откуда оно у тебя? — смущенно спросил я, и он окинул меня грязным взглядом.

— Ты такой маленький девственник, Ксавьер, — усмехаясь, промолвил он, а я понял, что масло было с блестками, которые сверкали на его коже.

— Иди нахуй, — прорычал я. — Я не девственник.

Он расхохотался.

— Грустно, что ты это отрицаешь. — Он бросил мне бутылочку с маслом, и я вылил его себе на руку, размазывая по груди и рукам.

Когда я поднял голову, то увидел, что Тайлер натягивает треники и снимает ботинки.

— Никакой магии, — сказал он. — Давай просто выбьем друг из друга всю дурь и посмотрим, кто из нас лучший жеребец.

Я напряженно сглотнул, но поднял подбородок в ответ на вызов и кивнул. Я могу справиться с ним, я не прекращал тренировки здесь, по утрам занимался и ежедневно подстегивал себя, чтобы оставаться сильным. Дариус с удовольствием помог мне разработать режим, и если я могу выдерживать его неустанные тренировки, то справлюсь и с этим. Но, судя по мускулистому телу Тайлера, он, вероятно, тренировался не меньше.

Я кинул масло на кровать, и мы на мгновение посмотрели друг на друга, напряжение в комнате отразилось от моей кожи.

— Ну давай же, — подтолкнул он меня, широко раскинув руки. — Или этот маленький запасной, девственник Ксавьер Акрукс, слишком боится сражаться со мной?

Я злобно хмыкнул, бросился к нему и нанес удар, который угодил ему в живот. Он попятился, но в ответ ударил меня кулаком по почке, отчего боль отозвалась в боку. Я оттолкнул его от себя, и он приземлился на кровать, поднял ноги и ударил босыми ступнями мне в грудь, заставив пошатнуться назад.

Яростно взревев, он бросился на меня, ударив кулаком в челюсть, а я нанес ему не менее сильный удар по ребрам. Он схватил меня за плечи, я схватил его в ответ, пытаясь отбиться от него, пока наши руки скользили и разъезжались по измазанной маслом коже.

Я впился ногтями, когда он подался вперед и укусил меня за плечо, яростный крик вырвался из меня, когда я оттолкнул его назад и нанес удар. Но я промахнулся, и он снова прыгнул на меня, его вес впечатал меня в стол, и с него посыпалась куча дерьма, с грохотом ударившись об стену. Колода таро разлетелась, карты рассыпались по полу, Башня посмотрела на меня так, словно насмехалась над нами своими предсказаниями разрушения и хаоса. Но меня такое положение вещей вполне устраивает, поскольку бой уже давно назревал.

Я толкнул его плечом в грудь, отбрасывая назад, и уперся пятками, думая о Софии, пока мои инстинкты пылали и разгорались. Я должен заставить его быть ниже меня. Я должен заставить его подчиниться.

Его колени ударились о край кровати, и он упал под моим весом, а я навалился на него сверху, вдавливая в матрас и нанося удары по лицу.

— Я — Дом! — огрызнулся я, и его губы разомкнулись, когда он уставился на меня, но затем дернул бедрами, сбрасывая меня с себя, повернулся и перекатился на колени, делая движение, чтобы сбежать от меня.

Я снова накинулся на него, вынуждая его опустить голову на простыни.

— Скажи это. Скажи, что я Дом, Тайлер. Скажи это.

Я отпустил его голову, чтобы он мог посмотреть на меня и произнести это. Но вместо этого он повернул голову, его взгляд упал на мою промежность, я проследил за его взглядом, осознавая, что тверд, очертания моего члена упираются в треники.

Жар прожег мои щеки, когда глаза Тайлера поднялись к моим, но он посмотрел на меня не с издевательской ухмылкой, как я ожидал, а с вожделением в глазах.

— Ты не Дом, пока не докажешь обратное, — прорычал он, и я понял, о чем он говорит, чего он от меня требует. На мгновение между нами повисла тишина, когда борьба переключилась на что-то другое, и энергия в комнате запылала совсем по-другому.

— Докажи это, — снова потребовал он, и вдруг я толкнул его обратно на простыни и схватил с кровати бутылку с маслом, движимый одним лишь инстинктом. Я высвободил свой драгоценный член и вылил на него сверкающее масло, после чего стянул с него треники.

— Сделай это, — простонал Тайлер, его слова были мольбой и требованием одновременно.

Я не дал себе ни малейшего повода для сомнений, когда прижался членом к его заднице и вогнал его в него, заставив прогнуться под меня, и задвигал бедрами, когда с моих губ сорвался стон наслаждения. И, о мои гребаные звезды, это так приятно, мой член был плотно обхвачен его телом, словно был создан для того, чтобы идеально входить в него, и то, как он стонал мое имя, говорило о том, что он чувствует то же самое. Почему я никогда не делал этого раньше? Почему, мать твою, я сдерживал эти ощущения экстаза?