Мия

Мне никогда не забыть ни адской боли, ни издевательского смеха одноклассников. Били недолго. Сквозь гул в ушах я слышала, как Гоблин произнес:

— Хватит!

— Я только начала! — возмутилась Акула.

— Достаточно, Софа, — поддержал его и Скелет. — Мы договаривались проучить ее, а не избивать. Видос есть, жаловаться из-за пары синяков она не будет. Всё.

Кажется, Акула все же пыталась снова меня ударить, но мальчишки ей не позволили.

Сволочи! Мерзавцы! Паразиты! Возомнили себя судиями, но очкуют, что влетит за беспредел. Ненавижу!

А еще я была уверена, что никогда не выберусь из кладовки, куда спряталась, когда все ушли. Так и умру там, погребенная под ворохом тряпок — несчастная и униженная. Моя жизнь поделилась на «до» и «после», и жгучий стыд, смешанный с ненавистью и болью, заполнил каждую клеточку моего тела.

Но Кирилл меня нашел. Мой Кай, источник моих бед. И единственный, кто мог обнять меня и утешить.

Увы, но Скелет прав, жаловаться я не стану. Даже Каю я не могу сказать, что со мной сделали. Это так стыдно! Взрослые… Они не поймут. Может, и не поверят. А если вступятся за меня, одноклассники выложат в сеть видео порки. Я не уверена, что переживу такой позор.

— Нам надо что-то придумать, — говорю я, пока мы с Каем ждем такси. — Как-то объяснить мой прогул.

Он смотрит на меня мрачно.

— Опять хочешь солгать, бельчонок?

— Предлагаешь сказать правду? — морщусь я. — Ок, давай. Мама устроит скандал, будет настаивать на том, чтобы их наказали. Начнутся разборки. Родители отмажут своих деток, меня выставят виновной, а после видосик с моим наказанием завирусится. Ты этого хочешь?

— Если есть видео, оно может стать доказательством…

— Замолчи… — прошу я, едва не теряя сознание. — Я не переживу последствий. Не переживу, понимаешь?! Если ты увидишь это видео, я не смогу смотреть тебе в глаза!

Кай опять обнимает меня, и боль потихоньку отступает. Сидеть некомфортно, но терпимо. В такси мы оба молчим.

Может, мне удастся убедить маму не поднимать шум? Если переключить ее внимание на Кирилла… Сказать, что мы встречаемся…

Да, но еще есть Леонид Сергеевич. И я нарушила одно из его условий…

— Мы куда едем? — спохватываюсь я, замечая, что такси минует нужный поворот. — Кай, куда?

— В одно местечко, — говорит он сдержанно. — Не кипишуй, бельчонок. Все будет хорошо. — И добавляет строго: — И не заводи песню о температуре, ок? Можешь пощупать, ее нет.

Я не верю, кладу ладонь на его лоб. Правда, холодный.

— Это лекарство, наверное. Ты пил жаропонижающее?

— Все в порядке, — говорит Кай. — Доверься мне.

Машина останавливается возле торгового центра где-то на окраине города. Кай берет меня за руку и ведет внутрь, быстро проходит мимо магазинчиков и бутиков. И останавливается там, где продают верхнюю одежду.

— Ты с ума сошел? — шепчу я растерянно — Зачем?

— Купим тебе что-нибудь теплое, — сообщает он. — Чтобы ты не переживала, что отжала у меня куртку. Мия, ну расслабься, а? Просто получай удовольствие.

У него, похоже, своеобразное представление о том, что нравится девушкам. Наверное, это потому что он вырос среди богатых. Если у мамы плохое настроение, она покупает себе новую шубку? Для меня трата денег — стресс. Я их не заработала! Я попадаю в зависимость от того, кто делает мне подарки.

И все же…

Я честно пытаюсь расслабиться и получать удовольствие. Ведь это Кай, ему ничего от меня не надо. Он искренен в своих чувствах, и ему, должно быть, приятно, покупать мне куртку. Я могу притвориться — временно — что я такая же, как его знакомые девушки. Попробую жить в моменте, не думая о последствиях.

И это сработало. Стоило «отключить» внутреннего стража, нашептывающего на ухо до оскомины надоевшее: «За все надо платить», и стало чуть легче. Оказалось, что принарядиться в модное и уютное хочется даже такой, как я. Благодаря Полли и Тефтельке я разбиралась в брендах и знала, что сейчас называют «писком», а что — из прошлогодних коллекций.

Кай настаивает на белом, я не возражаю. И вскоре красуюсь перед зеркалом в модной курточке, легкой, как пух, но теплой и уютной. К ней нам подбирают шапку, шарф и перчатки.

— Тебе идет, — шепчет Кай, обнимая меня сзади. — Ты такая красивая!

Он точно слепой. Сегодня я без косметики, глаза опухшие, заплаканные, и на щеках красные пятна. Красавица, как же!

Но я благодарна Каю — и за подарок, и за добрые слова. На самом деле, сейчас он делает для меня кое-что очень важное — не дает раствориться во тьме. Она рядом, и я знаю, что она никуда не денется. Но здесь и сейчас мне легко и хорошо рядом с тем, кого я люблю.