Броситься бежать? Закричать?

Ни то, ни другое я сделать не успела — Стейрод метнулся ко мне, но вместо того чтобы снова ударить, схватил за горло. Старая привычка, от которой никак не мог избавиться.

Привычка, которая меня спасла.

— Уже вижу, как твоя ненаглядная сестрица рыдает на твоей могиле. В земле, в грязи, тебе самое место, Ноэро. Тебе...

Не знаю, что ещё он собирался сказать, но ему внезапно стало не до разговоров. Пальцы, сжимающиеся на моём горле, стали настолько горячими, что я чуть не закричала. Не сделала этого лишь потому, что меня в тот самый момент душили. Правда, Стейрод быстро отдёрнул руку, а спустя мгновение его ладонь полыхнула факелом.

Красота!

— Ноэро?! — прорычал он, тараща на полыхающую руку свои безумные звериные глаза и тут же взревел, от боли: вторая ладонь тоже загорелась ярким костром.

Я отшатнулась от старшекурсника, осветившего собой глухую улицу. Попятилась, а потом, развернувшись, на нетвёрдых ногах бросилась бежать. Точнее, идти — быстро двигаться отчего-то не получалось. Я чувствовала себя будто пьяной, а может, отравленной неведомым ядом. От этого странного ощущения даже боль в боку притупилась, и странным образом исчезли все звуки.

Только и слышала, что крик чудовища, но он казался приглушёнными, словно доносился из другого уголка Леонсии. Я чувствовала кровь под ладонью, сочащуюся из раны, чувствовала удары сердца в груди и ужас от осознания, что не будет никакой свадьбы.

Или, может, ранение — ерунда, и в глазах сейчас прояснится? Я просто испугалась, вот и чувствую себя так странно. Только бы найти экипаж! Только бы... и тогда...

— Осторожнее!

И сама не поняла, как оказалась на дороге, почти под копытами лошади. Животное вздыбилось, но не задело, а я припала на колено: вдруг стало ещё сложнее удерживать равновесие.

— Ты что, пьяный?! — прорезал мертвенную тишину громкий яростный голос.

Кто-то подскочил ко мне, схватил за руку. Послышался женский крик и глухое ругательство мужчины.

— Пожалуйста, мне надо... — прошептала я непослушными губами. — Мне надо...

Так и не смогла договорить, да и уже не понимала, куда и зачем собиралась. Маячившие перед глазами незнакомые лица затянуло туманом.

Я потеряла сознание.

Возвращалась в реальность медленно, с трудом выталкивая себя из вязкого забытья. Никак не получалось открыть глаза, да и, если честно, не очень-то и хотелось. Что меня здесь ждёт? Новые проблемы? Новые волнения?

Новые беды...

— С ней всё будет хорошо? Пожалуйста, скажите, что она поправится! — послышался, будто издали, до боли знакомый голос, в котором сейчас звучали взволнованные нотки.

Тесса?

Тут уж я заставила себя открыть глаза. Правда, не сразу удалось понять, кто есть кто и где вообще мы находимся. Окружающая обстановка тонула в густом тумане, который никак не желал расползаться, а лица и вовсе напоминали кляксы.

— Вам не о чем беспокоиться, шейла Глостер, — зазвучал другой голос, который я слышала впервые в жизни. — Рана неглубокая; можно сказать, царапина. Я обработал её и наложил мазь своего личного приготовления. Вот увидите, и недели не пройдёт, как шиари забудет обо всех неприятных ощущениях.

— А шрам? — почему-то с волнением спросила тётя.

Нашла из-за чего тревожиться! Какая разница, что у меня на теле, которое всегда спрятано под слоями одежды? Можно подумать, это самое тело кто-нибудь когда-нибудь видит.

— Ни шрама, ни даже малейшего следа не останется. Уверяю вас, — мягко проговорил, по всей видимости, животворец.

— Мэтр Орвен один из лучших целителей в столице, — подтвердила моё предположение третья «клякса», и меня прошибло холодным потом.

Эскорн! Ну конечно же! Я в доме генерала, и как только поймут, что пришла в себя, начнут допрашивать. С пристрастием и всем отсюда вытекающим. Но... как я здесь оказалась?

— Она открыла глаза!

Не успела я трусливо притвориться спящей, как ко мне подлетела тётя. Опустилась на край кровати, трепетно сжала мои пальцы, захлопала ресницами, смаргивая слёзы, и... выдала:

— Лайра! Ты нас до джаров напугала!

Тесса и ругается? Кажется, действительно напугала. Снова заставила волноваться.

— Извини, — проговорила я хрипло. Облизала сухие губы, и незнакомый мужчина с пышными седыми бакенбардами и такими же густыми усами поспешил протянуть мне бокал с водой, от которой слабо несло травами.

— Пейте, шиари. Настой вернёт вам силы, которых вы сами себя лишили.

Туман схлынул, оставив после себя лишь лёгкую вуаль полумрака. Теперь я отчётливо видела заплаканное лицо тёти, добродушное — мэтра Орвена и... жёсткое, словно окаменевшее, Вейнанда.

— Сама себя лишила? — зацепилась за последние слова животворца Тесса.

— Не скажу, какими точно чарами воспользовалась шиари, но они начали быстро, очень быстро тянуть из неё силу.

— А может, это напавший использовал против неё магию? — посмотрела на целителя тётя.