– Так-то я не хотела тебя от работы отвлекать... Может, у нас дома книжечки какие завалялись?

– Нет, книг у нас нет. Предыдущей Кате не нравилось читать. Зато у меня есть электронная читалка. Накидать тебе книжек?

Киваю и прошу набросать туда побольше Ремарка. Я уже давно мечтала его перечитать, да все времени не хватало.

Последующие дни в нашей спальне протекают в беззаботной, ванильной дымке. Аким относится ко мне, как к принцессе. Возит на руках, не позволяет и шагу ступить, все уносит-приносит - практически сдувает пылинки! Это волшебное ощущение сказки, пронизанное теплом его заботы, наполняет меня с ног до головы и заставляет наслаждаться каждым моментом.

Теперь мы и завтракаем, и обедаем, и ужинаем вместе. Я ем за своим столиком, похожим на продолговатую табуретку, а он на раздобытом где-то подносе. За едой беспечно болтаем, знакомимся ближе. Осторожно расспрашиваю об их с Катей прошлом. Поначалу он отнекивается - мол, к чему ворошить былое? Но я напоминаю про делогого партнера, с которым нам вскоре предстоит встретиться. Чем больше буду знать о нас, тем естественнее смогу себя вести. Мой довод срабатывает, но не вполне.

Фрагменты прошлого всплывают в словах мужа случайными обрывками и нечаянными оговорками. Бережно собираю осколки его слов, добавляю уже известные факты и терпеливо складываю их в мозаику одной истории.

Познакомились в интернете с Катиной подачи. Он жил в Москве, она в Калуге. Долгая переписка в чате. Не девушка, а ангел во плоти. Первая встреча в ее родном городе. От ее красоты сносит крышу. Она знает себе цену, говорит мало, сдержанно, воспитанно. (И когда только успела превратиться из воспитанной барышни в базарную бабку?)

Снова свидания. Каждые выходные Аким ездит в Калугу, проводя в дороге безумное количество времени. Сами встречи длятся недолго, но ощущение эйфории от них нарастает с каждым днем. Финальный аккорд - знакомство с ее и его родителями и предложение руки и сердца, которое девушка с восторгом принимает. Медовый месяц, длиною в год - ведь молодой жене хочется много где побывать: Сейшилы, Мальдивы, Бали, Италия, Франция.

Затем переезд в холодную, серую Москву, совместный быт и первые трудности. Об этом он умалчивает, но, зная Катю, нетрудно догадаться о проблемах: не готовила, не заботилась о муже, сидела у него на шее и отчаянно пользовалась всеми его ресурсами: от материальных до энергетических.

Снова переезд. На сей раз в Колпино, всей большой семьей Воронцовых: и родители, и братья, и они с Катей. Причины банальны. В мегаполисе толкотня, пробки, плохая экология. А семейный бизнес уже налажен настолько, что позволяет находиться в любой точке мира, с редкими исключениями. Выбор падает на историческую родину семьи Воронцовых.

Кате нравится бешеный ритм большого города и она не хочет уезжать в глушь. Но к тому моменту отношения уже разладились настолько, что Аким предлагает: или развод и ее жизнь Москве, или совместный переезд в провинцию и попытки наладить общение. Скрепя сердце Катя соглашается на второй вариант.

Но что послужило последней каплей, камнем, разбившим уже хрупкие их отношения, - как я ни кручусь ужом, как ни выпытываю у Акима, так и не узнаю! Эту тему Аким обходит стороной, как опасный Бермудский треугольник. Он мгновенно отстраняется от меня, рот сжимается плотной, суровой линией, глаза холодеют, словно ставя на теме жирную точку. Просто какая-то тайна под семью печатями!

К вечеру воскресенья отек почти спадает и моя правая лодыжка начинает напоминать свою левую сестру. Втихаря от мужа пробую легонечко надавить на ступню. Легкий, еле заметный дискомфорт, но боли нет. Пробую ходить. Сидя на кровати, уже спускаю ноги на пол, но Аким внезапно выходит из ванной, и под его суровым, тяжелым взглядом прячу ноги под одеяло и со вздохом утыкаюсь в читалку.

К моему безмерному удивлению, он остается дома и в понедельник. Кому-то позвонив, объясняет про «неотложные дела» и отдает распоряжения на день. Возражаю для порядка: дела – не такие уж и неотложные! Но про себя почему-то ликую. Будто только что получила долгожданный подарок.

Утром, пока Аким принимает внизу заказ, встаю, наконец, и аккуратно хожу. Совершенно не больно. Как приятно вернуть себе вторую ногу в пользование! Торопливо шагаю в ванную, умываюсь, чищу зубы и, чуть прихрамывая, мчусь в постель! Рядом с кроватью уже стоит Аким и с упреком на меня поглядывает. Вечно он меня палит, что за невезуха? К счастью, он не ругается, тщательно осматривает лодыжку и разрешает осторожно перемещаться по комнате.

Но я возмущаюсь! Только по спальне? Он шутит? Я ведь столько дней на воздухе не была! Хочу гулять, хочу повидаться с Рекси, в конце концов! И он, поворчав немного, отводит меня под ручку, на улицу. Отлично могу идти сама, но об этом даже не заикаюсь! От его прикосновений по телу привычно пробегают теплые волны! Украдкой кошусь на него - он тоже это чувствует? По лицу его ничегошеньки непонятно, но, поймав мой взгляд, его строгие глаза заметно смягчаются.

Когда мы, наконец, выходим на задний дворик, я сажусь на скамейку, и при виде меня Рекси сходит с ума. Носится рядом, счастливо повизгивая, лает от избытка чувств, напрыгивает, приносит мне мячик и тыкает им в колени, предлагая игру. От свежего воздуха, обилия света, красок, запахов и звуков кружится голова.

Пока Рекси несется за далеко заброшенным мячом, с глупой, блаженной улыбкой (только бы никто сейчас не увидел!) рассматриваю божью коровку, прилетевшую на скамейку. Подставляю ладонь, на которую она доверчиво заползает. Поднимаю руку, и, забравшись на самый кончик указательного пальца, насекомое улетает.