Дмитрий. Я приглашал.

Флоринская. Пейте чай, а то он совершенно остынет. Берите сухарики. Выбирайте черные — лично мне они нравятся больше.

Дмитрий. Не беспокойтесь. Я поел. А почему вы не наливаете воды в банки, когда ставите в них цветы?

Флоринская. Зачем? Они все равно завянут.

Дмитрий. И все же в воде они проживут дольше.

Флоринская. День или три — что за разница? Они ведь все равно обречены. Зато без воды они никогда не пахнут гнилью. Вода с цветами так быстро протухает!

Дмитрий. Вода не будет тухнуть, если каждый день ее менять и обмывать стебли проточной водой.

Флоринская. Вот видите! Налей я воды — и мне придется без конца заниматься ими. А ведь меня целыми днями не бывает дома.

Дмитрий. У вас так много работы в театре?

Флоринская(после паузы). Да.

Дмитрий. Знаете, какие места вашей роли мне вчера больше всего понравились?

Флоринская. Да?

Дмитрий. Когда вы молчали.

Флоринская. Сомнительный комплимент для драматической актрисы. Скорее, он обрадовал бы балерину.

Дмитрий. Нет, нет, поверьте мне, вы молчите совершенно особенно. Когда вы молчите, от вас просто глаз нельзя отвести и просто черт знает какие необыкновенные мысли приходят. Светлые и грустные. Как вы их внушаете?

Флоринская. А вы и правда — см'eшный. Вчера, когда я молчала, я чаще всего вспоминала текст, который мне надо сказать дальше! Я играла эту роль с трех репетиций.

Дмитрий. А сколько обычно дают репетиций на такую роль?

Флоринская. Здесь — репетиций пятьдесят.

Дмитрий(сурово). И все-таки вы наговариваете на себя. В вашем молчании, ей-богу, было что-то удивительное… особенное… Я, например, убежден, что если человек умеет хорошо молчать в жизни, то, значит, ему есть что сказать.

Флоринская. Вы упрямый и см'eшный.

Дмитрий. Почему вы все время ставите неправильное ударение в этом слове? Вчера в спектакле все ударения были у вас на своих местах.

Флоринская. Вы думаете, что см'eшный — это смешной, что ли? Вовсе нет. «См'eшно» я говорю тогда, когда мне не только смешно, но и грустно.

Пауза.

Дмитрий. Телефонный звонок, которого вы ждете, очень важный?

Флоринская. Ах, так вы еще и начинающий телепат? Читаете мысли на скромных расстояниях?

Дмитрий. Нет. Тут нет ни белой, ни черной магии. Просто вы все время смотрите на телефон.

Флоринская. Да нет… Это так… Мне должны позвонить, будет ли сегодня вечерняя репетиция.

Дмитрий. Знаете, почему мне вчера особенно понравилось ваше молчание?

Флоринская. Знаю. Наверное, я дурнею, когда разговариваю, может быть, у меня появляются морщины на лбу или возле рта. Мужчинам в актрисах это обычно не нравится.

Дмитрий. Нет. Потому что слова в пьесе были, по-моему, все как на подбор дрянными.

Флоринская. Да, эта пьесочка, прямо скажем, не блеск.

Дмитрий. Мне бы очень хотелось посмотреть вас в какой-нибудь другой. Я, конечно, не такой уж большой знаток театра, но бываю. И мне кажется, что лучше всего смотреть пьесы классические — они уже выдержаны десятилетиями, как хорошие вина Так в какой классической пьесе можно посмотреть вас?

Ф л о р и н с к а я молчит.

Вы не рассердитесь, если я схожу на кухню и налью воды в эти банки, а то мне как-то не по себе?

Флоринская. Тогда мне придется заказать вам уже и ключ от квартиры, чтобы вы могли приезжать сюда на своей электричке и менять им воду. Я же вам ясно сказала, что меня почти не бывает дома и что я не переношу запаха гнили!

Дмитрий. Извините. Так вы не ответили мне. В какой классической пьесе можно вас посмотреть?

Флоринская. Нет.

Дмитрий. Вы против классики?

Флоринская. Который час?

Дмитрий. Сейчас четверть двенадцатого. Вы не слушаете меня? Вас так занимает эта вечерняя репетиция, что вы просто глаз не отводите от телефона.

Флоринская. Да, да, да! Вы угадали! Я жду звонка! Я только и делаю, что жду звонка! И почти не слышу, что вы говорите! И что говорю я сама! Я жду звонка, от которого зависит вся моя жизнь!