Лесная нечисть была к ведуну благосклонна, хотя правдивее сказать, что они попросту не пересекались до поры. Казимир очень боялся повстречать лешего, поскольку не имел при себе доброго гостинца, чтоб откупиться. Опасался русалки, коя могла без труда заграбастать одинокого путника. Но больше всего он страшился встречи с кикиморами, которые еженощно следовали за ним по пятам в ночных кошмарах.

По счастью Казимира, как говаривает народная мудрость, сколько верёвочке не виться, а конец будет. Однажды, обходя болото, он прям-таки наткнулся на большое поселение. Пред ведуном ещё мгновение назад, смотревшим на лесные стены, вдруг вырос добрый берёзовый частокол. Казимиру показалось странным, что его никто не кликнул раньше. Не бывает так, чтоб большое селение и никого вокруг. Однако ж было очень тихо, ни тебе топор, али молот не стучит, а девичий смех не ласкает слух.

Войдя через отворённые ворота, Казимир тотчас смекнул, что тут к чему. Многие брёвна частокола с внутренней стороны были опалены. Никак пожар у них приключился? Неужто столько душ сгинуло, что и встретить некому? Впрочем, он быстро отмёл сии мысли. Отстроился же кто-то по новой! Стал быть есть живые. Наконец, его окликнули, заставив тотчас вздрогнуть.

— Ты кто такой? Дурак совсем, али ума лишённый, а?

Голос незнакомца дрожал, но в то же время говорящий явно пытался казаться устрашающим. У него это весьма плохо получалось, как, впрочем, и целиться из лука, который трепетал в его руках аки стебель травы на ветру.

— Я с миром, добрый человек, — поспешно сообщил Казимир, поднимая ладонь навстречу мужичку. — Ведун я. Казимиром звать. Не нужна ль вам помощь какая, али услужение?

— Хто? — недоверчиво проблеял мужичок. — Ведун? Батьшки, уже ль дождалися… Ведун? Ты не брешешь?

Казимир отчаянно замотал головой.

— Какая напасть у вас? Пожар пожрал?

— Если бы пожар, — из-за спины Казимира раздался ещё один голос.

Говоривший вышел навстречу путнику, открыто, но сжимая в руке меч. Он был не молод, но и не стар. Чернявый муж лет эдак под сорок, может чуть более. Глаза смотрели строго и цепко. Когда он заговорил, деревня словно ожила. Откуда не возьмись, начали появляться люди. Кто-то вылезал из землянки, кто-то спускался с крыши, иные попросту выходили из домов. Впрочем, все были при оружии, у кого дубина, у кого вилы, а кто и при луке со стрелами.

«От кого же вы прячетесь? — подумал Казимир, оглядывая обступающих его селян. — Не мало ж вас… А было-то сколько?».

Конечно же то был староста. Чернявый мужик, подойдя, оглядел Казимира с ног до головы. Наконец, решив, что тот не представляет угрозы, кивнул своим, чтобы оружие убрали подальше.

— Не серчай, путник, что не с хлебом да солью, — проговорил он, внимательно глядя в глаза Казимиру. — Здесь суровая земля, да тяжкая доля! Но мы не жалуемся, как и пришельцев не всегда жалуем. Ты чей будешь и на кой сюда притащился?

— Говорю же, Казимиром меня кличут, — спокойно ответил парень. — Ведун я бродячий. Ничейный я. Сирота.

— Даже сироты чьим-то хлебом вскармливаются, — парировал староста. — Чей ты будешь, ведун? — последнее слово он выговорил довольно странно, словно опасаясь касаться губами букв, составляющих его.

— Из древлян родом, — на удачу буркнул Казимир, вспоминая к какому семейству можно себя приписать.

Ежели говорить по чести, то окромя древлян он никого и не знал. Родня из дреговичей жила ближе всех к ним. Куда он попал теперь, Казимир уже слабо разумел. Дорога была дальней и внезапной, да к тому ж петляла. Но надо было что-то сказать…

— Ну пусть так, — неожиданно ответил староста, почёсывая затылок. — Мы никого не звали, что ль… Не жаловались, ежели так угодно.

Повисла неловкая пауза.

— Я — Святогор. Староста здешний, стал быть, и воевода я же, — снова заговорил мужичок, продолжая с прищуром изучать Казимира. — Таиться не буду, ведун нам от по сих нужен, — продолжил он, рубанув себя ребром ладони по горлу, — да токмо не ведуны, а одни шлыдны нынче забредают. — Староста помолчал. — Поработать охота?

— Можно, — пожал плечами Казимир, в глубине души, танцуя аки жених на свадьбе. — Чем могу — помогу, ежели в моих силах. А силы есть, даром что ль учился!

— Это ещё посмотреть надыть… — буркнул в ответ староста. — Ладно… Будь моим гостем… А там поглядим, что ты за птица.

Напряжение мало-помалу спало. Казимир мысленно ухмыльнулся тому, что завидел робкие улыбки. Его здесь ждали. Селение оказалось даже больше, чем ведун поначалу предполагал. Почти сорок домов стояли плотным строем, сокрытые за отточенным частоколом. Землянки соседствовали с избушками, а дворов-то и не было вовсе. Строились так, будто боялись далеко друг от друга селиться.

— Мы же чай не трутни, работали всегда справно, — рассказывал потом тот самый дедок, что встретил Казимира с луком в руках. — Да выпала та ещё доля, что ни година, то набег. И ладно бы эти окаёмники приходили силушкой молодецкой похлестаться, да уматывали… Всякий раз какая-то новая беда. То печенеги припрутся, чтоб им пусто было! То половцы явятся, ни то свататься, ни то резать. А тута вона и хазары подоспели, данью обложить. Платить-то оно можно! То бы и к лучшему, чтобы они, ерохвосты проклятые, меж собой и выясняли, кто там средь них голова, а не к нам с мечами совалися.