— Полагаю, важность сего шага для Короны диктует нам некоторые меры для поддержания чести Ангории, и одной из таких мер может стать приглашение посольства Эдачии, куда войдет множество интересных нам персон. Для укрепления связей наших государств вам, Ваше Величество, будет весьма полезно предстать перед высокопоставленными ангорийцами в новом качестве лично.

На такой успех я и не надеялась. Я предполагала, что Альфред пригласит избранного погостить, провести время во дворце и соблюсти приличия знакомства, что даст мне какое-то время. Но посольство — это намного лучше. Подготовка такого посольства займет не одну неделю. Сейчас у нас конец августа.

Если в октябре зарядят дожди, то часть трактов в центре острова в любой момент может стать морем грязи. Одна карета с сильным магом еще может проехать, но на дюжину никаких магов не хватит. Если канцелярии двух королей поторопятся, то посольство может приехать в конце сентября, но уверена, что братец уже понял — спешить не в его интересах. Суетливый монарх являет собой весьма неприглядное зрелище. Значит, в случае дождей эдачийцы дождутся морозов и приедут в декабре. Мучить меня приемами братец пожелает не меньше месяца. Помолвку наверняка объявят на Новогоднем балу.

Теперь главное, чтоб противник не выскользнул из ловушки. Для этого придется пожертвовать частью отряда.

— Посольство? — я подбавила в голос ноток паники. — Вы обяжете меня принимать посольство в надежде, что я произведу благоприятное впечатление на неизвестных мне лордов, которых вы прочите мне в мужья?

— Именно, дорогая сестра, именно. А поскольку я не собираюсь ставить вас в известность, кто именно претендует на вашу руку, у вас не будет возможностей для ваших гнусных трюков. Не будете же вы надоедать своими выходками всему посольству. Полагаю, вы помните о том, что союз нужен нам не меньше, чем эдачийцам.

Я изобразила превеликую печаль.

Вернувшись в покои, я потребовала к себе распорядителя припасами и продиктовала ему список: шесть рюмок для ликера, шесть бокалов для вина, три бутылки сладкой настойки, три полусладкой, четыре бутылки вина и одна игристого в ведре с охлаждающим артефактом. До отъезда в монастырь я была юницей, которой содержать собственный бар не положено, но теперь кто мне запретит?

Ах, да, коробку конфет и пирожные. Мне есть, что отпраздновать.

И к дворцовым швеям в мастерскую зайду. А не заказать ли мне коротенькие сорочки? Черные. И черные панталоны.

Я отправила Агни к мэтру Дюранту за книгами по погодной магии, переоделась в мундир и пошла в сторону казарм. Фортуния любит, когда смертные соединяют удачу с упорством.

Вечером я написала письмо о новых сортах пива, которые может предложить столичный торговец для приморского города, послала за чаем с лимоном, и осторожно вывела между строк все три имени. Не знаю, когда письмо доберется до Эрика, и что он сможет сделать, но сведения не помешают. Завтра отпущу Агни или Дагни к родным, и они отправят мое послание из города.

Следующие две недели я провела за тихими, приличествующими благородной леди занятиями: вышивкой, неспешными прогулками по саду и чтением. Разумеется, из этого благолепия дважды в неделю я делала исключения: переодевалась в мундир, заворачивалась в плащ и доходила до казарм, позволяя Джонсу, Динксу или Ларгсу поколотить меня тупой саблей. Фрейлины, следуя за мной, возмущенно клокотали, но не получив прямого запрета на мои странные занятия от Его Величества, лишь выражали неудовольствие. Братец все же знал черту, которую переходить не стоит. Чтоб укрепить свою репутацию девы, смирившейся в судьбой, я через день ужинала с семьей.

Вышивкой я занималась, потому что успокоенные моим видом фрейлины начинали тихо переговариваться между собой, постепенно забываясь и повышая голос. Даже подслушивать не нужно, сами все сообщат.

Прогулки, несмотря на присутствие моих конвоиров, были необходимы, чтобы не озвереть, сидя в четырех стенах. Увы, добираться до сада без тайного хода в одиночку я не могла.

Но больше всего времени я отдавала чтению. Приходя в библиотеку я обкладывалась разнообразными книгами по истории, изящным искусствам и естествознанию. Полистав жития Великих Смертных и альбомы с изображениями нимф и сатиров, я дожидалась момента, когда мои сопровождающие уткнутся в любовные романы, я переходила к настоящей цели: книгам по исследованию погоды, трактатам о погодной магии и картам центру острова, где идет тракт из столицы Эдачии в нашу.

Когда я поняла, что выжала из книг все, что возможно, я пригласила в библиотеку мэтра Дюранта. Если кому из дворцовых магов я и могла доверять, то дядюшке Катрионы.

Устроившись подальше от фрейлин я тихо изложила ему суть вопроса и показала записи. Мэтр погладил бороду, вздохнул и развел руками — погодная магия в сферу его интересов не входила. Но все же в нем была сильна благодарность за то, что Катриона, сделав при дворце карьеру, удачно вышла замуж, и мэтр пообещал поговорить с коллегами из магической академии и с профессором университета, который сведущ в погодных изменениях. К другим дворцовым магам он благоразумно решил не обращаться.