Воцарилось молчание, в котором было слышно, как на улице подвывает ветер. В гостиной как-то резко потемнело, и Элизабет с тревогой взглянула на занавешенное полупрозрачной гардиной окно.

— Думаю, мне пора. — Она встала с дивана.

Мэйбл тоже поднялась и, подойдя к окну, отдернула занавеску.

— Там такие тучи… боюсь, скоро польет как из ведра, — с тревогой заметила она. — Может, останешься и переждешь?

Элизабет подошла поближе и выглянула в окно. На небе грозно клубились серые тучи, но капель на стекле пока не было. Ехать или переждать? А что если непогода затянется до ночи? Джеймс вернется из Мейкона и, не застав ее дома, устроит скандал…

— Спасибо, но я лучше поеду.

* * *

Самсон и Элизабет скакали по проселочной дороге, прохладный влажный ветер дул им в лицо. Тучи зловеще нависали над головой, а горизонт окутала сизая пелена дождя.

С неба уже срывались первые капли, оставляя темные крапинки на сером бархате рукавов. Снежинка фыркала и раздувала ноздри, чуя ненастье. Элизабет подстегнула ее, но уже понимала, что не успеет добраться до дома сухой.

Вокруг потемнело, трава заходила волнами, деревья тревожно зашуршали листвой. И вот хлынул дождь. Полился сразу сплошной стеной, взрывая землю фонтанчиками бурых брызг. Запахло мокрой пылью. Тяжелые частые капли хлестали по лицу, не давая открыть глаз.

— Сюда, мэм! — голос Самсона прорезался сквозь шорох дождя.

Кое-как разлепив ресницы, Элизабет увидела, что он машет рукой в сторону раскидистого дерева, смутно проглядывающего сквозь водяную завесу. Повернув Снежинку, она поскакала вслед за Самсоном по мокрой траве.

Посреди луга рос могучий дуб, и они юркнули под него. Густая крона не пропускала капель, и земля, усыпанная опавшими листьями и желудями, была практически сухой.

Самсон спешился, снял Элизабет с седла и привязал лошадей к низко растущим ветвям.

— Ох, ну и ливень, мэм, скажу я вам, — утирая мокрый лоб, пробормотал он. — Давненько такого не припомню.

— Да уж. — Элизабет перекинула через локоть отяжелевший шлейф амазонки. — Надеюсь, он скоро кончится.

Самсон выглянул в просвет между ветвей.

— Дождь косой, — сообщил он. — Скоро пройдет.

Элизабет не ответила: она как раз наклонилась, чтобы прикрепить шлейф к застежке над коленом. Черт бы побрал все эти неудобные детали женского гардероба! Насколько же проще быть мужчиной и носить штаны!

Тут сквозь шорох дождя она как будто услышала что-то еще. Странное негромкое стрекотание… Испуганно заржали лошади…

В траве промелькнула рыжая лента, и ногу над ботинком пронзила жгучая боль.

— Ай! — взвизгнула Элизабет, невольно отпрыгнув назад.

Она заметила, как в зарослях исчезает тонкий извивающийся хвост, и похолодела от ужаса.

— Что случилось? — всполошился Самсон.

— Змея! Меня укусила змея! — в панике вскричала Элизабет.

— Что?! Куда?

Приподняв юбку, она ткнула пальцем на ногу, которая горела так, будто ее жгли огнем.

— О, господи! Я умру!

— Спокойно, мисс Элизабет! Вам нужно сесть!

Самсон схватил ее за руку и усадил на землю, прислонив к дубу спиной. Сам он опустился на колени возле нее.

— Сюда? — переспросил он, указывая на лодыжку.

Элизабет кивнула. Ногу невыносимо жгло, будто под кожу насыпали горячий песок. По щекам потекли слезы.

— Тихо, потерпи, моя хорошая, — пробормотал Самсон, стаскивая с нее ботинок.

Он рванул по шву штанину ее панталон и, оторвав длинный лоскут, туго перетянул укушенную ногу под коленом. Затем зажал пальцами кожу вокруг раны, чуть помассировал ее, а потом склонился над голенью и принялся отсасывать яд.

Сердце колотилось как бешеное, кружилась голова. Бессильно привалившись к стволу, Элизабет смотрела, как Самсон то припадает губами к ее ноге, то отворачивается, чтобы сплюнуть кровь. Рана горела, кожа вокруг пульсировала и покалывала, а вскоре начала неметь.

— Я умру? — спросила Элизабет, подивившись тому, как слабо прозвучал ее голос.

— Нет, мэм. Я не дам вам умереть! — заверил ее Самсон, выплюнув очередную порцию яда.

Он развязал жгут и встал перед Элизабет на колено.

— Ну-ка, хватайтесь за меня! — велел он.

Она с трудом вскинула тяжелые, будто налитые свинцом руки и обняла его за шею. Он подхватил ее, легко поднял с земли, и Элизабет обессилено склонила голову к нему на плечо.

Самсон отнес ее к Снежинке, усадил боком в дамское седло, а сам вскочил на круп позади нее.

— Держитесь, мэм! — он щелкнул языком, и кобыла поскакала по траве.

Дождь ослаб, и холодные капли приятно остужали пылающее лицо. Нога окончательно онемела и, кажется, начала распухать. Элизабет чувствовала близость Самсона, видела его руки, держащие поводья, и на смену страху пришло умиротворение. Самсон сделал все что мог, и если ей суждено умереть, значит, на то воля Божья.