Вдруг кончики ее пальцев нащупали рубцы у него на спине, кона поняла, что это шрамы. Эмерелд охватила страшная ярость. Ей было плевать, что нарушена смуглая красота его тела, но когда она представила себе, каким беспомощным он был перед своими палачами и какая выдержка потребовалась ему, чтобы выжить, это почти разбило ей сердце. Ей хотелось убить отца, Джека Реймонда и всех тех, кто причинил Шону боль.

По нарастающему жару ее тела Шон почувствовал ее злость. Он перекатился на спину, увлекая ее за собой. О'Тул знал прекрасный способ успокоить ее гнев и возродить страсть. Он запустил пальцы ей в волосы и привлек ее к своим губам. Он так нежно терзал ее рот, что она тут же потеряла способность ясно мыслить. От его языка у нее кружилась голова, а руки Шона были так настойчивы, что она полностью отдалась во власть своего повелителя.

Перед рассветом Шон наконец утолил ее голод. Эмерелд охватила восхитительная усталость, ей трудно было даже поднять ресницы. Она собрала все свои силы и повернулась в его объятиях.

— Я должна вернуться в свою комнату, пока слуги не увидели меня здесь.

Его руки превратились в стальное кольцо.

— Не будет никаких метаний между комнатами. Я стану укладывать тебя в постель каждый вечер и будить поцелуем каждое утро. Вот так. — Его губы скользнули по ее бровям, юснулись висков, а потом нежно поцеловали каждое веко.

Когда он припал к ее губам, она уже была готова с радостью принять его.

Она ослабла от пресыщения, теплая, гибкая и щедрая, готовая давать ему все, что он захочет, в любое время. Шон знал, что такой он и хотел ее видеть. И он постарается удержать ее в этом состоянии. О'Тул выскользнул из постели и прикрыл ее простынями.

— Сегодня утром мы собирались проехаться верхом по этому графству и по соседнему.

Когда Эмерелд застонала, Шон рассмеялся.

— Только не ты, красавица. Я скажу Джонни, что ты скакала всю ночь. — Он хитро посмотрел на нее.

— Шон!

— Гм, этот прелестный румянец покрывает и твои великолепные грудки? — Он сорвал простыню и запечатлел поцелуй на каждой из них, потом по-хозяйски прикрыл их ладонями. — Я хотел тебя с того времени, когда тебе было шестнадцать… Тебя стоило дожидаться, красавица. Отдохни сегодня, чтобы мы заставили ночь взорваться.

При его словах Эмерелд ощутила, как гусиная кожа покрыла каждый дюйм ее обнаженного тела, а в глубине его зажегся огонь. Как ей дождаться ночи?

Для долгой поездки Шон выбрал в конюшнях Грейстоунса двух отличных чистокровок. Торф был потрясающе упругим и тут же выпрямлялся, когда копыта их лошадей придавливали его. Шон О'Тул понимал, что Джонни Монтегью в своей стихии, по восторженному выражению его лица и по бесконечной череде вопросов, которые он задавал об ирландских чистокровных лошадях. Он жадно слушал рассказ Шона о том, что богатые луга Мита питают лучших коней, а графство Килдэр славится своими скачками по всей Ирландии.

День они провели в Мэйнуте, где Шон договорился о перевозке книг из библиотеки деда в его собственную. Шон попросил Нэн Фитцжеральд развлечь гостя, пока он сам занимается делами. На мгновение Джонни почувствовал робость. За те пять лет, что он не видел девушку, она превратилась из хорошенькой девочки в красивую женщину. Но ее сущность не изменилась. Она по-прежнему оставалась нежнейшей из всех женщин, виденных им.

Нэн легко вернула ему уверенность в себе, хотя ее собственное сердце отплясывало джигу при виде молодого английского аристократа. Чтобы развлечь гостя и уберечь его от притязаний других обитательниц Мэйнута, она повела его к башням замка.

— Я польщен, что ты помнишь меня.

— О Джонни, я не могла тебя забыть. Я так часто думаю о тебе.

— Ты еще не замужем и не помолвлена? — с надеждой спросил он.

Нэн быстро качнула головой, рассчитывая, что новость подстегнет его, но Джонни покраснел от собственной наглости и замолчал. Юная Фитцжеральд решила, что не может ждать еще пять лет, чтобы их отношения продвинулись. Подобно множеству женщин до нее, она собралась с духом и решилась:

— Джонни, ты веришь в любовь с первого взгляда?

— Да, — серьезно ответил он. — Именно это случилось с моей сестрой Эмерелд и Шоном.

— Это правда, что он украл ее и соблазнил? — задохнувшись, поинтересовалась Нэн, моментально забыв о собственных целях.

— Да, я знаю, как неприлично это звучит, но моя сестра так влюблена в него, что просто сияет.

— Как романтично… Теперь, когда я снова тебя увидела, я понимаю, что тоже влюблена, — выпалила Нэн. Она качнулась в его сторону, и Джонни инстинктивно подхватил ее. Взяв девушку за руки, он привлек ее к себе и робко коснулся губами ее губ. Они поцеловались, отпрянули друг от друга, потом поцеловались еще раз, лишившись дара речи от силы охвативших их чувств.

Когда Шон кашлянул у них за спиной, парочка виновато отпрянула друг от друга. Сделав вид, что не заметил их вновь обретенной близости, Шон попросил Нэн доставить им удовольствие и сопровождать их весь день. Они показали Джонни обширные конюшни Мэйнута и пастбища, а также многочисленные фермы по разведению чистокровок. Шон видел, как отчаянное желание Джонни растет с каждой минутой.

Наконец парень тяжело вздохнул и сказал:

— Как бы я хотел родиться здесь.

И Шон понял, что добился своего. Великолепные лошади и притягательная Нэн были изысканной пыткой.