Господин Лукас был безутешен. И кто угодно проникся бы к нему сочувствием. Только не мы. Во-первых, его мысли были очень далеки от показываемых эмоций. А во-вторых, достаточно было просто немного внимательнее взглянуть ему в глаза. Слегка воспаленные красноватые веки выдавали скорее жадность конкистадора, нежели бессонницу Бруно.

Голофото рядом с подставкой демонстрировало нам точно такую же картинку, как и сейчас, только на вершине минипирамиды возлежал, – а иначе и сказать трудно, столько там было загадочности и тяжелого блеска, – драгоценный, но ныне похищенный экспонат. Золотой шар, около двадцати сантиметров в диаметре, испещренный сложным узором, как будто выдавленным на поверхности. Рисунок сплетался из странных символов, и их смысл был, безусловно, далек от меня.

Я передал картинку Каю и решил все-таки прислушаться к разговору. Джо и Оскар, переглядываясь, на пару потрошили клиента на информацию. Иногда очень полезно спрашивать человека прямо на «горячем месте».

– Когда была обнаружена пропажа? Кем и при каких обстоятельствах?

Вопросы Оскара почти ничем не отличались от тех, которые задавала полиция. А я тем временем отсекал яркие вспышки эмоций в голове клиента. Ни одной положительной, разумеется, не было.

«Когда?.. Да утром, утром этот дебил прибежал ко мне! Как раз тогда, когда я наконец понял, как… Чтоб ему сдохнуть, ублюдку! Проспали! Все проспали!!!»

– Утром конечно, когда же еще. Ума не приложу, почему не сработала сигнализация. Все проверили. Нигде никаких повреждений. Ни явных, ни тайных. Досье охраны подтверждает, что они чисты аки агнцы…

«Знаю я этих агнцев. Все продадут. Все и вся!»

– Кем? Мистером Ричардсом, начальником смены. Джереми Ричардсом. Когда он принес мне это известие, на нем лица не было. Его люди не спят всю ночь, и тут такое…

Растерянность и искреннее сочувствие в интонациях, яд, злоба и желчь внутри. Вот так наш клиент и заработал себе язву и два инсульта. Я отвернулся, якобы заинтересовавшись информационной табличкой пропавшего экспоната.

«Один из предметов, сопровождавших почившего императора… в мир иной. Найден там-то, тем-то, тогда-то. Аналогичные предметы из более простого материала сопровождали всех умерших мужчин государства ацтеков…» И т. д. и т. п. м бла-бла-бла…

Я запоминал ведущийся разговор.

– Да какие могут быть обстоятельства? Шесть дней выставки прошли совершенно спокойно. Посетители к концу дня разошлись. Самых любопытных выпроводила охрана музея. Все проверили, все обошли, и я ушел к себе. Здесь у меня кабинет, я там работаю и, бывает, задерживаюсь иногда на ночь. Я человек одинокий, понимаете ли. Так вот. Я ушел спать. Я сразу еще решил, что все время, пока идет выставка, по возможности пробыть здесь. Вы же понимаете, какая это огромная ответственность…

«Слишком мало времени для расшифровки. Хоть я и успел. Успел, но так поздно… Ну почему я не взял его с собой!? Идиот!»

– К тому времени я уже почти проснулся. Я вообще встаю рано. И тут слышу звук лифта, и появляется Джереми. На нем лица не было, клянусь Богом!

«Он у меня еще попляшет. Полицейский индюк!»

– Говорит, что у нас катастрофа, и рассказывает, что буквально только что обнаружилась пропажа одного из самых ценных экземпляров. Мы скорее сюда. Так и есть! Все на месте, а шара нет! Охранные системы как будто ничего не видели и не слышали. Люди тоже. Конечно, сразу же вызвали полицию. А потом один из моих друзей…

Короткий внимательный взгляд на Стаковски.

– …порекомендовал мне обратиться к вам. Как специалистам по сложным ситуациям.

Какая корректная формулировка. Я усмехнулся. Впрочем с точки зрения людей это было самым простым и понятным определением нашей деятельности.

– Расскажите поподробнее про все эти шесть дней, господин Лукас.

Джонас мягко двинулся в обход пирамидного постамента с опасной защитной оболочкой.

Наш наниматель замялся, исподтишка оглядываясь.

– Может быть, мы можем поговорить об этом в моем кабинете? Он недалеко.

Оскар бросил на меня быстрый взгляд, но я отрицательно покачал головой. Мне еще нужно было время для четкого фиксирования в памяти ментальной обстановки. Полное сканирование на несколько дней назад. Неприятно, но необходимо.

– В кабинет мы спустимся позже, с вашего позволения. Мои специалисты еще не все осмотрели здесь.

«Специалисты, как же…» – промелькнула у меня в голове мысль, принесенная мне на кончике острого взгляда Лукаса.

Я мысленно показал ему нос и продолжил работу. Очень интересные вещи вырисовывались, очень.

Пожав плечами, наш клиент продолжил:

– Я здесь с самого начала устройства экспозиции. Но когда привезли последние наиценнейшие экземпляры и выставку наконец-то открыли, я твердо решил, что мое детище требует неусыпного присмотра. Мы, коллекционеры, бываем может, странными для постороннего взгляда, но так может сказать только тот, кто ничего не понимает в коллекционировании. Это… это искусство так затягивает…