Последним усилием воли Реатор сотворил заклятье «Святого слова», созданного исключительно для уничтожения нечисти, и позволил влиться в него всего лишь небольшой части хранимой внутри энергии. Но ее количества хватило бы на несколько десятков сверхтяжелых заклятий.

Последнее, что он запомнил, — это как активировал «Святое слово», одновременно мысленно блокируя продолжавшую так настойчиво рваться наружу энергию.

[1] «Армейские щиты» — одно из базовых заклятий Светлой школы магии, позволяющее массово закрывать отряды солдат. Оно сочетает в себе легкость в вызове, сравнительно небольшие затраты манны и большой запас прочности и эффективности.

[2] Чистилище — знаменитая тюрьма Святой инквизиции.

[3] «Скорпион М» — специальная установка для метания копий, обладающих большой пробивной силой, на дальние расстояния.

[4] Перст смерти — заклятие, имеющее шанс убить практически любого.

[5] «Боекрон» — стандартное и очень эффективное универсальное ударное заклятие Светлой школы магии.

Пещера, спрятанная в глубинах Даркорских гор, поражала своим размахом. Ее заливалмягкий фосфоресцирующий свет, словно жемчуг, разбросанный по всему пространству, что создавало удивительное по красоте освещение и непередаваемую игру теней. Непреклонный камень покорно вился узорами, приобретая сказочные формы, гранит разных цветов формировал величественную структуру, сочетался с черными мраморными колоннами и стелами, от которых захватывало дух, и при взгляде на них казалось, будто они покрыты фантастической красной татуировкой. Пещера буквально дышала жизнью, словно она сама являлась живым организмом. Величественные своды потолка, уходящие в высоту на несколько десятков метров, мерно колыхались, словно волны черного моря, от множества сосредоточенных там кудисов[1], стены облепили страшные грапперы[2], а внизу стояли грозные воины темных эльфов. Жуткие раскройщики, знаменитые таяри[3], арахтены, на которых нельзя было смотреть без содрогания, ибо они представляли собой жуткую помесь паука и скорпиона, келаты[4] и тени. Тени-убийцы, они буквально наводняли все места, до которых не доставал свет, даже такой слабый, как в этой пещере. Потому что свет мгновенно убивал их.

В самом центре пещеры пульсировал огромный черный камень, обнажая в такт пурпурные прожилки, на мгновение покрывающие его своеобразной паутинкой. Но это был вовсе не камень, а живое существо, которое темные эльфы называли Кагир, что означает Страж. Его огромное тело покоилось в большой ложбине, созданной в каменном полу, а десятки гигантских голов в виде многометровых змей-удавов растянулись по всему пространству пещеры, придавая телу сходство с огромным каменным спрутом.

Шайрах, прозванный Ночным свистом, а в группе известный как просто Ночник, внимательно осматривал пещеру с одного из едва заметных выступов на стене, не пропуская ни единой детали. Рядом с ним лежала его верная подруга и напарница разведчица Лейла и занималась тем же самым. Оба осматривали всю пещеру целиком, а не делили ее каждый на свой сектор, дабы в случае чего подстраховать друг друга, а также сравнить результаты. Развитая натренированная память позволяла фиксировать все без каких-либо усилий. Их взаимодействие было огранено, как бриллиант, многими годами совместной службы в одном из самых знаменитых эльфийских карательных отрядов «Лезвие серебра», и они являлись одними из самых лучших его разведчиков. Тела обоих покрывали священные татуировки Совахана, сотворенные верховными друидами Цессарии — столицы светлых эльфов, чья сила защищала от практически любой магии и делала при желании невидимыми на любом фоне. Именно это позволяло им сейчас находиться в такой близи к своим кровным врагам, в месте, где все служило власти темных эльфов, даже камень, оставаясь при этом в относительной безопасности. Лишь темные кошачьи глаза, созданные той же магией, что и татуировки, совершали осторожные движения, сканируя каждую деталь пещеры. Оживление кипело лишь на ментальной уровне двух разведчиков.

— Сорок раскройщиков.

— Пятьдесят клотов.

— Сотня суицидоров.

— Две сотни кудисов.

— Две сотни таяри.

— Пятьдесят арахтенов.

— Пятьдесят грапперов.

— Два десятка теней.

— Я думаю, больше.

— Восемь чародеев.

Оба сделали паузу. Затем Шайрах уверенно произнес:

— В восточном ответвлении я слышу, как стучат по камню множество острых ног. Льяссы[5], наверное, не меньше четырех. Я даже слышу, как капает с их хелицер яд, и чувствую, как под его действием испаряется камень.

— Иллюзия.

— Все может быть. Здесь все пропитано проклятой магией темных!

— Думаешь, наши осилят?

— Сомневаюсь. Слишком сильна магия, иллюзия может быть очень высокого класса. Вряд ли нашим удастся ее снять. Или снять, но не до конца, что недопустимо. Так далеко мы никогда еще не проникали в Лабиринт, пусть это и его окраина на самом деле. По некоторым слухам, здесь где-то есть золотые рудники или нечто подобное.

— Говорят, ребятам из Зеленых беретов удалось однажды добраться до самого Хаора[6],— мечтательно протянула Лейла.

— Ничего, — ободряюще усмехнулся Шайрах, отлично знающий ее заветную мечту однажды побывать в легендарной столице Лабиринта, что удавалось лишь единицам из светлого народа. — Моя тана[7], у нас еще все впереди. Тем более, еще не известно, видели ли они настоящий Хаор или его иллюзию. Сама знаешь, говорят, будто добрая половина этого города — не более чем иллюзия, хотя она и делает его столь по-неземному красивым.

— Пока я не против посмотреть и его иллюзию, — легкое ментальное раздражение кольнуло Шайраха и тутже пропало.

— Тут собрались вовсе не желторотики, — задумчиво продолжила Лейла. — С такими связываться не мед. Если бы они совершили рейд, то зла причинить могли очень много. Но посмотри, тани, зачем здесь так много грапперов? И теней? Они хороши только в Лабиринте, но никак не во время рейда на наши леса. Я уже не говорю про эту тушу дьявольского Кагира.

— Думаешь, человек нас обманул? — хмыкнул Шайрах.

Они беседовали с обманным спокойствием, но продолжали замечать все мало-мальские детали вражеского лагеря. Огромный опыт подсказывал, что иногда можно узнать что-то очень интересное, если есть время немного подождать и прочувствовать специфику изменения, и они не пренебрегали этим никогда, зачастую рискуя своими жизнями. Любое неверное или неосторожное движение могло погубить все, но оба разведчика имели стальные нервы и были мастерами в своем деле. А ходить по лезвию бритвы давно стало таким привычным удовольствием! И сейчас они ждали.

— Зачем ему делать это? Тем более он тут, рядом с нами, — продолжал между тем Шайрах.

— Верно, и еще четверка волшебников спецназа, от которых веет силой, и двенадцать ассасинов. Я слышала, они имеют тоже очень неплохой уровень подготовки.

— Чтобы совладать с «Лезвием серебра», нужно нечто большее. Гораздо большее. Если они завели нас в засаду к темным, то это глупо. У Этрарха (главного друида отряда) есть «Ярость леса»[8], и в случае чего здесь погибнут все. Мы не Зеленые береты, и наши жизни вряд ли будут столь высоко цениться, чтобы идти на такие жертвы.