Иоган позволил себе улыбнуться:

— Ну, армия — это было бы чересчур. Скажем так: мы нашли соответствующий подход. Не скрою, очень помогли данные вашей разведки, иначе мы бы их никогда не нашли. Но как видите, все закончилось хорошо. Собственно, из-за того, что мы уничтожили засаду, линейные части темных и сражались так яростно. Они просто знали, что помощи не будет, а то, что темные — свирепые воины, известно каждому. Говорят, они положили в среднем пятеро наемников на каждого своего убитого. У гномов, конечно, меньшее соотношение.

— От этого не легче. Мы тоже потеряли многих.

— Ну, с учетом того, что вы могли вообще не вернуться, повторив судьбу предшественников, — это весьма и весьма неплохой результат. К тому же, как я понимаю, Нити Реаса того стоили в любом случае.

— Вашу помощь никто нисколько не принижает, — продолжал так же мрачно хмуриться Бодоруф. — Без ликвидации того пространственного кармана с засадой все это вообще не имело смысла. А без поддержки людей мы вряд ли бы смогли захватить Нити.

— Мы, конечно, могли постараться ударить именно в момент вашей атаки, уменьшив сопротивление защитников Нитей, но это выглядело очень рискованно, и сложно было бы синхронизировать по времени. А другого такого шанса могло больше не представиться.

Иоган это произнес таким печальным тоном, словно искренне сожалел. Но тут же просветлел:

— Однако же что касается людей, погибших при штурме, и неоценимой помощи волшебников — это все делалось при участии непосредственно Арденского королевства, мы лишь помогли по мере сил. Так что вам и расплату держать с ними, как, впрочем, и было уговорено ранее.

— Они получат все, как и договаривались. Когда прибудет посольство из Ардении, мы подпишем соответствующие соглашения о мире и торговле. Все льготы и иные привилегии будут учтены и соответственно прописаны, — сурово заверил его царь.

— Всегда удивлялся вашей основательности, приличествующей всем гномам. Однако нас интересует больше то, что совсем не касается ваших отношений с Арденами.

— Вот как?

— Полноте, Ваше Величество. Вы же только что сами сказали: «Без ликвидации того пространственного кармана с засадой все это вообще не имело смысла».

Бодоруфзначительно кивнул, поджав губы:

— Разве золота, найденного в Верхней пещере, оказалось недостаточно? Там, пожалуй, было столько, что даже казна вашей страны не погнушалась поменяться с ним местами.

— Да, золото, конечно, мы забрали, как и договаривались. Все вышло просто превосходно.

— Тогда что же ты хочешь еще?

В голосе Иогана впервые прозвучала стальная нота:

— Вашу плату, Ваше Величество.

— Мою? — рассмеялся Бодоруф. — А золото разве не было моей платой?

— Вовсе нет. Это плата гномов, Инквизиции. За то, что мы все организовали и уничтожили пространственный карман с засадой. Но не ваша, при всем моем уважении. Видите ли, ничто не помешало бы нам обратиться с тем предложением не к вам, а — как вариант — к самому Варруфу, бывшему тогда царем.

— Варруф страшный скряга, даже по меркам гномов.

— Возможно, — не стал спорить Иоган, — но я не сомневаюсь, что нашлись бы и другие, не менее почетные рода для осуществления НАШЕГО плана. Мы вас выбрали не только как кандидатуру, имеющую наибольшие шансы на трон, но и за умеренную жадность.

Бодоруф свирепо ожёг взглядом человека. Впрочем, чего-то подобного он и ожидал. Коварные люди.

— Что же ты от меня хочешь? Еще золота? Не думаю, ибо то, что я смогу вам дать, не идет ни в какое сравнение с тем, что вы уже взяли. Право на разработку Нитей Реаса? Это абсурд, такое просто невозможно.

Иоган встал. Это произошло настолько неожиданно, что гном замолчал. Голос человека снова стал мягок и бархатист. Сталь исчезла, словно ее появление оказалось не более чем наваждением.

— Просто помните об услуге — и не более. Я хотел лишь засвидетельствовать почтение от лица Святой Инквизиции и своего повелителя персонально вам, Ваше величество. Мое уважение.

Бодоруф посмотрел в темные глаза этого странного человека и снова почувствовал, как волна холодка невольно пробежала по его спине. Что-то в нем было такое неприятное, от чего хотелось поскорее избавиться. Даже Двуликая Лака, почувствовав состояние своего хозяина, вспыхнула едва различимым сиянием.

Царь медленно кивнул. Он был вынужден кивнуть.