– Ладно, проведешь мне экскурсию по восьмой орбитальной, – я пока не торопился впадать в уныние. – Будем решать проблемы по мере их выявления.

Как выяснилось, Шифф был во многом прав. Штатное оборудование для фокусирования разгонных импульсов у орудий восьмой орбитальной находилось в плачевном состоянии, причем не столько по причине боевых повреждений, хотя и они имели место, сколько из-за деятельности тех, кто пришел сюда позже, когда сражение уже давно завершилось. Были ли эти люди техниками флота Федерации или просто мародерами, теперь уже значения не имело, но с генераторами разгонных импульсов они поработали очень вдумчиво.

И всё же кое-что сохранилось. Демонтировать сильно поврежденные блоки охотники за уцелевшим оптоэлектронным оборудованием не стали, и это давало нам некоторые шансы. Примитивно собрать из нескольких почти мертвых устройств рабочий экземпляр у нас бы не получилось. Если бы всё было так просто, никто не оставил бы здесь поврежденное оборудование. Тем не менее, в моих руках оказалось главное – образцы устройств, которые мне требовалось воспроизвести. Пусть и неисправные, но дающие полное представление о том, что необходимо сделать. С учетом имевшихся у меня баз знаний, полученных в бункерах проекта «Выживание расы», я теперь обладал и теоретической базой, и практическим результатом применения тех технологий, которые нам требовалось воспроизвести.

Конечно, самого по себе этого было мало. Требовалось еще и промышленное оборудование, способное выполнить все необходимые технологические операции. И такое оборудование у меня было, вот только, к сожалению, не здесь. Гибкая производственная линия «Урал-1В», найденная мной в системе Рифа, сейчас находилась на борту «Харгейсы», а точных сроков прибытия отряда капитана Конева на Бригану-3 я не знал.

Конечно, кое-что можно было сделать и с помощью роботизированного лабораторного комплекса, заточенного под работу с оптоэлектроникой. Найден он был там же, где и производственная линия и оказался совершенно уникальной штукой. Именно с его помощью мне впервые удалось реализовать процесс переноса бетрония из одних артефактов Роя в другие, что в разы повышало их тактико-технические характеристики и позволяло делать из хлама третьего-четвертого поколения устройства, превосходящие по качеству трофеи времен Вторжения.

В отличие от производственной линии, роботизированный лабораторный комплекс не занимал так много места, и я везде таскал его с собой. Правда, вместе со «Скаутом» в ангар «Тортуги-16» он бы не влез, но «Скаут» остался с отрядом тага Гарха, так что этот вопрос решился сам собой. Однако всех наших проблем лабораторное оборудование решить не могло. Прежде всего потому, что оно не было рассчитано даже на мелкосерийное производство. Комплекс обладал потрясающей гибкостью и уникальными возможностями, но создавать с его помощью можно было лишь штучные изделия, причем затрачивая на их изготовление немало времени. И всё же это было много лучше, чем ничего. К тому же я очень надеялся, что ждать прибытия «Харгейсы» нам долго не придется. Однако вместо кораблей капитана Конева или отряда тага Гарха нас неожиданно посетили совсем другие гости.

Президент Рутковски обвел внимательным взглядом высших офицеров, собравшихся в его рабочем кабинете на экстренное заседание Главного штаба вооруженных сил Федерации. Ничего хорошего его выражение лица не предвещало.

– Итак, господа, – делая выразительные паузы между словами, начал глава государства, – мы имеем неожиданно длинный список важных новостей с различных театров боевых действий, и почти все они носят крайне негативный характер. По вашим лицам я вижу, что вы не вполне понимаете, о чем идет речь. В ваших последних докладах звучит неприкрытый оптимизм. Рой покидает уже почти захваченные звездные системы колоний ближней сферы, а там, где его эскадры всё еще остаются, серьезного сопротивления нашему флоту они оказать не могут. Хорошим примером сказанному является операция по деблокаде обитаемых планет системы Сарин.

Возражать президенту или задавать уточняющие вопросы никто из офицеров штаба не рискнул. Все прекрасно понимали, что это только вступление и дальше следует ждать неприятных подробностей.

– Хочу вам кое-что напомнить, господа, – в тоне главы Федерации появились пока едва заметные, но вполне отчетливые угрожающие нотки. – Да, Рой отступает, но его отход вызван отнюдь не действиями нашего флота. Враг реализует какой-то собственный план, о котором мы не имеем ни малейшего представления, и мне почему-то кажется, что если дать Рою возможность осуществить задуманное, ничего хорошего нас в ближайшем будущем ждать не будет. И особенно безрадостными выглядят наши перспективы, если учесть панические настроения среди гражданских и моральное разложение нашей армии и флота.

Последнее обвинение прозвучало слишком резко, и оставить его без ответа офицеры Главного штаба просто не могли.

– Господин президент, флот и армия сохраняют полную лояльность Федерации и вам лично, – твердо произнес главнокомандующий наземными силами маршал Шагрин. – Уверен, вас просто неверно проинформировали. Среди личного состава действительно имели место отдельные случаи пораженческих настроений, вызванные глубоким вклинением Роя в наше пространство и потерей ряда звездных систем, но по этим прецедентам ведется необходимая работа, и сейчас, когда мы вновь перешли в наступление, моральный дух войск как никогда высок.

– Да неужели? – скривился Рутковски. – И как же тогда вы объясните вопиющие факты мятежей и сепаратизма в окраинных колониях? Впрочем, что говорить об окраинах? Здесь, в центре Федерации мы видим не менее опасные тенденции. Вот вам последний пример. В только что освобожденной нами от блокады системе Сарин командующий наземными силами генерал Аббас еще до вражеской атаки отдал приказ уничтожить анклавы Роя на всех трех обитаемых планетах. И этот приказ был выполнен! А ведь всем генералам федеральной армии известно, что подобные действия без санкции главного штаба недопустимы.