Шрифт:
И мелкая чертовка это знала! Она знала, что ей все сойдет с рук, как любимице домовладелицы — и пользовалась этим на всю катушку. Так что паршивка даже не обернулась, когда Зориан ворвался в комнату. Так и лежала с книгой поперек его кровати, вольготно сложив ноги на подушку. И как раз потянулась к тарелке с печеньем, сделанным Имайей, чтобы рассыпать по кровати еще больше крошек.
— Эй! — возмутилась она. — Это мое печенье! Найди себе другое!
Не обращая внимания, Зориан разглядывал трофейную тарелку.
— Вообще — то я просто хотел прекратить захламление кровати, но они выглядят так аппетитно…
— Нееет! — вскричала Кириэлле, глядя, как он угрожающе открыл рот над печеньем. Что характерно, с места она не двинулась. Похоже, чертовка осознавала, что стоит ей встать — и назад на кровать он ее не пустит.
— Знаешь что, — сказал он, прекратив дурачится. — Я верну тебе печенье, если ты уберешь крошки, рассыпанные по кровати.
Кириэлле тут же принялась сметать крошки с покрывала на пол. Закончив, она дерзко улыбнулась ему.
— Ха — ха, — без тени веселья сказал Зориан. — А теперь возьми веник и убери как следует. За каждую минуту промедленья я буду съедать по печеньке.
В подтверждение своих слов, он отправил одну в рот. И правда вкусно.
Кириэлле вскочила с возмущенным воплем. Она безуспешно попыталась отнять тарелку назад, потом, когда поняла, что не выйдет (а он съел вторую) — убежала за веником и совком. Судя по всему, она заодно нажаловалась Имайе, поскольку та вскоре принесла еще тарелку печенья, «чтобы он не отбирал у сестры». Ну и ладно.
Увы, даже после возврата кровати законному владельцу, отделаться от Кириэлле не удалось. Теперь она возилась на нем, улегшись сверху, стоило ему на секунду прикрыть глаза.
— Так что тебе надо, Кири? — вздохнул Зориан.
Она ответила не сразу, увлеченно карабкаясь по нему, как по мебели. Наконец устроившись с комфортом — и изрядно потеснив его в процессе — она заговорила:
— Мне скучно. И кстати, твой кубик сломался.
— Он не сломался, — откликнулся Зориан. — Просто исчерпал ману. Если хочешь, завтра сделаю новый.
— Окей.
В наступившем молчании Зориан вновь попытался задремать.
— Зориан? — внезапно спросила Кириэлле.
— Да?
— Кто такие морлоки?
Он открыл глаза и с любопытством посмотрел на нее.
— Ты не знаешь, кто такие морлоки?
— Я знаю, что у них белые волосы и синие глаза, — сказала Кириэлле. — И что их недолюбливают. И что Каэл — один из них. Но мама никогда мне про них не рассказывала.
— Вот как? — пробормотал он.
— Ага, — подтвердила Кириэлле. — Она сказала, что приличные девушки не должны интересоваться такими вещами.
Из дипломатических соображений Зориан не прокомментировал, можно ли ее считать приличной. Даже не хмыкнул. Пожалуй, такая выдержка достойна медали.
— В общем, — начал он, — это раса подземных людей. Хоть большинство из них и покинули подземелья. Исчезновение богов дорого обошлось их цивилизации; монстры Подземелья вытеснили их на поверхность. Икосиане тоже не остались в стороне, спалив пару городов и отняв часть территории.
— Ох, — сказала Кириэлле. — Но почему тогда их не любят? По идее, это они должны не любить нас. И вроде бы Каэл ничего против нас не имеет.
— Думаю, Каэл мало что знает об обычаях предков. Как, наверное, и большинство морлоков. Что же до того, почему их не любят — в прошлом у морлоков были весьма жестокие обычаи. Они приносили людей в жертву и, вероятно, были каннибалами.
— Каннибалами?! — пискнула Кириэлле. — Они ели людей?! Но зачем?!
— Сложно сказать, — пожал плечами Зориан. — Икосианские поселенцы не стремились вникнуть в тонкости их религии.
— Ну да, они же если людей, — сказала Кириэлле. — Это мерзко. Только не говори, что они все еще так делают?
— Не глупи, — фыркнул Зориан. — Власти никогда такого не допустят.
— О, — приободрилась Кириэлле. — Это хорошо. Так вот почему их не любят? Боятся, что морлоки их съедят?
— В том числе, — вздохнул Зориан. — Я слышал множество сплетен о том, что морлоки похищают детей на улицах и пожирают их. Но это еще не все. У них была собственная магическая традиция, сейчас запрещенная, но все равно практикуемая некоторыми морлоками. Гильдия называет ее «магия крови».
— Звучит зловеще, — заметила Кириэлле.