Из машины до дверей парадной шла перебежками. Температура, по приборной панели машины (я специально заглянула), была плюсовой, но из-за колючего ветра оставаться на улице хотелось как можно меньше. А я в тоненькой кофточке и туфлях.

У входа висели почтовые ящики. Судя по натолканным в некоторые из них квитанциям со счетами, даже в этом доме часть квартир пустовала. Ну или хозяева просто отправились в длительный отпуск.

«Интересно, наш договор отпуск предусматривает?» — по крайней мере, теперь ясно, зачем Диту было нужно так поспешно вызывать нотариуса.

Сердито посмотрела на ведущего меня по лестничным пролетам мужчину. И этот надменный расчетливый… орк еще смел думать, что после такой подставы я могу в него влюбиться? Да ни в жизнь!

Остановились мы на третьем этаже перед металлической входной дверью, даже снаружи она выглядела внушительно, кажется, не пробил бы и орк.

Вот только вместо того чтобы достать ключи, Дит нахмурился. Я заметила, как в глазах промелькнуло пламя.

— Альберт? — мой жених обернулся на идущего позади близнеца. Видимо, братья в очередной раз успели поменяться.

— Прошу прощения, мы пытались помешать, но сам знаешь, если она что-то задумала…

«Хм… помощник к Диту на «ты»?» — отстраненно удивилась я.

Лицо у Дита было таким, словно разом разнылись все зубы. А вот у меня нехорошо засосало под ложечкой от внезапной догадки. Она? А вдруг речь о его бывшей невесте? Пришла устроить сцену и возвратить неверного жениха?

Только этого мне сейчас не хватало.

— Что ж, когда что-то идет не так, никогда не следует забывать, что в любой момент может стать еще хуже, — пробормотал Дит (надо сказать, я была с ним полностью в тот момент солидарна) и толкнул дверь.

Та легко открылась, оказавшись не запертой вовсе, нас окутало шлейфом запахов и звуков, чего-то цветочного вперемешку с жареным мясом. Негромко играла инструментальная оркестровая музыка. Классика.

— Дитрих! Ну наконец ты приехал! — нам навстречу величественно выплыла длинноногая роскошная женщина в платье, которое больше подошло бы званому благотворительному вечеру среди элит и аристократов, чем этой встрече в богом забытом доме на краю мира.

На голове незнакомки росла копна ярких, явно крашеных рыжих волос, на лице застыло выражение строгости и достоинства. Но самым примечательным в ней было не это, а чуть блестящая в холодном электрическом свете зеленая кожа. Из-за нее возраст женщины определить было невозможно. Точно старше меня, но вот насколько? На пять лет? На десять? На пятьдесят?

— Доброе утро, мама. — Теперь, кажется, у Дита не только зубы заболели, но и живот, скрутило спину, а также обострились все хронические болячки разом.

— Доброе утро, Агата Эдуардовна, — вошедший последним Альберт вытянулся по стойке смирно.

— Здравствуйте, — на всякий случай поздоровалась, не дожидаясь, пока меня представят.

Мама — это ведь не плохо? С бабушкой сдюжили, и с мамой совладаем, ведь так?

— Так, — вздернула нос родительница. — Мыть руки и садиться кушать. Позавтракаем, все будут сытые спокойные. Тогда и поговорим. Меньше шансов, что кто-нибудь кого-нибудь захочет выбросить в окно.

— Это вообще-то моя квартира, — тихо, но весомо парировал Дит.

— Ты знаешь, что бы я на такое сказала твоему отцу? У нас нет ничего твоего и моего. Всё общее. Так что нечего мне тут выпендриваться.

— Мама, я не отец.

— Попререкайся еще с матерью! — отрезала женщина и, развернувшись, скрылась в одной из комнат.

Дит снова вздохнул, казалось, вся тяжесть мира свалилась на его плечи.

— Вы тут пока раздевайтесь. Я с ней поговорю.

— Может, сначала позавтракать? — опасливо предложил Альберт, судя по всему, он действительно переживал, что иначе в результате разговора кого-нибудь отправят в окно. И по тому, как он поглядывал в сторону ушедшей Агаты Эдуардовны, этим кем-то почти наверняка была не мать Дита.

Орк ничего не ответил, оставил нас с близнецом одних в коридоре, плотно прикрыл за собой дверь.

— Ну нафиг. Я с этими двумя рядом в одной квартире не останусь, — выдал вдруг Альберт, но при этом с места не сдвинулся.

Я удивленно вглядывалась в близнеца, вдруг наконец осознав, как Дит их различает.

Выражение лица почти неуловимо изменилось, залом бровей стал сильнее, кончики губ опустились, подбородок стал напряженным, словно мужчина с силой сжимал челюсть.

Они просто поменялись местами.

Обалдеть.

— Алексей? — с интересом спросила я и угадала.

Помощник Дитриха кивнул.

— Ничего себе. Вы умеете перемещаться между телами, — я присвистнула, осознавая, как это, должно быть, классно.

Ты можешь за секунду оказаться в другом месте, в другом городе, даже стране. Вот почему я никогда не видела близнецов вместе. Им не выгодно находиться рядом, зато в нужную минуту они могут занять место друг друга.

— Ничего особенного в этом нет, — отмахнулся Алексей.