– А Осмонд убедит Хендриджа поставить этот вопрос на Совете директоров, - закончил Абакян. Говорил он с сомнением. Замбендорф взглянул на него, потом на Тельму. Они покачали головой. Им не понравилось. Если команда хочет быть партнером ГКК, а не зависеть от корпорации полностью, нужно не прятаться за Хендриджем, а дистанцироваться от него.

– О, ради Бога, да это же очевидно!
– Замбендорф сел и погасил сигару в пепельнице.
– Мы поговорим с Каспаром Лангом и расскажем, что у нас проблемы с Мейси, объясним, почему. Мы все согласны, что у Ланга нет никаких иллюзий относительно истинной ситуации. И если он отправляется на Марс как старший представитель ГКК, чем скорее мы начнем разговаривать с ним откровенно, тем лучше.

Две недели спустя Уолтер Конлон получил по каналам САКО известие, что ГКК выразила озабоченность в связи с включением Мейси в состав экспедиции на Марс. ГКК обратила внимание на то, что Мейси известен как скептик и разоблачитель паранормальных способностей, и на тот факт, что Карл Замбендорф включен в экспедицию именно для проверки этих способностей. И хотя Мейси был включен в экспедицию в качестве психолога, ГКК выражала опасения, что его личные склонности и известная предрасположенность могут выйти на первый план, отодвинув официальные обязанности, с пагубными последствиями для работы, которую он должен осуществить. В свете таких соображений не может ли САКО пересмотреть это назначение?

Конлон сочинил ядовитый ответ, в котором сообщал, что в обязанности Мейси входит наблюдение и отчеты о поведении, взаимоотношениях, эмоциональных стрессах и других психологических особенностях в экспериментальном сообществе. Если Замбендорф участвует в экспедиции, он составляет часть этого сообщества и тем самым будет подвергнут объективным наблюдениям, как и все остальные. Получение объективных данных требует подготовленных наблюдателей, а подготовка Мейси как нельзя лучше соответствует ситуации. Нет, САКО не намерена пересматривать свой выбор.

Через несколько дней Уоррен Тейлор, директор Северо-Американского отделения САКО, сказал Конлону, что хотел бы, чтобы тот пересмотрел свое решение; при этом он не скрывал, что состоялся обмен мнениями между высшими руководителями САКО и ГКК. Конлон не мог игнорировать распоряжение своего непосредственного начальника и согласился без дальнейших возражений и споров, чем немало удивил своих коллег в САКО.

В тот же день Конлон передал Алану Брейди для распространения заявление, в котором сообщалось об исключении Мейси из состава экспедиции и объяснялись причины. Включение известного разоблачителя мошенников посчитали опасным для участвующего в экспедиции супермена-медиума, которого поддерживает влиятельная корпорация. Брейди попятился, и Конлон пригрозил, что сам займется распространением заявления. Брейди отправился советоваться с начальством. Наконец поступило распоряжение не распространять заявление. Конлон отправился к Тейлору и выразил протест против неконституционного и незаконного запрета на распространение информации, не связанной с национальной безопасностью, и пригрозил, что обратится непосредственно к прессе.

И неожиданно все стихло. Снова был подписан приказ о назначении Мейси, Конлон порвал свое заявление, и все перестали говорить о законах, конституции и угрозах отставки.

Вскоре Мейси получил приглашение дать частное представление "...для развлечения гостей на банкете в честь мистера и миссис Бертон Реймелсон в Делавере". Естественно, будут оплачены все расходы, а вопрос об оплате остается открытым: Мейси будет выписан чек, в котором он сам укажет сумму. Между прочим, семья Реймелсонов владела контрольным пакетом акций множества взаимно переплетающихся предприятий, среди которых была и ГКК, и поддерживающие ее банки.

7

– Поразительно!
– воскликнула женщина в толпе, собравшейся вокруг Мейси в обеденном зале поместья Реймелсонов.
– Поистине поразительно! Вы уверены, что не обманываете нас, утверждая, что не обладаете подлинными паранормальными способностями, мистер Мейси?

Мейси, великолепный со своей роскошной бородой поверх смокинга и черного галстука, покачал головой.

– Я никого не обманываю. Здесь я только для развлечения. И не претендую на то, чем не обладаю.

– Не дадите ли автограф?
– спросила полногрудая женщина, увешанная драгоценностями поверх сиреневого вечернего платья.
– Вот здесь, на карточке с меню.

– Конечно.
– Мейси взял карточку и, казалось, раскрыл ее, когда другой голос заставил его обернуться.

– Не уверен, что я вам верю, - заявил высокий представительный мужчина с редеющими волосами и короткими усиками.
– Вы, конечно, искренни, Мейси, но вы сами не осознали своих возможностей. Так бывало и раньше, знаете ли. Множество несомненных, подтвержденных свидетелями случаев.

С явно отсутствующим видом Мейси вернул карточку меню женщине в сиреневом. Можно заранее поручиться, что на таких приемах кто-нибудь попросит автограф на меню, и Мейси всегда в таких случаях припрятывал несколько карточек.

– Я был бы крайне удивлен, - искренне сказал он представительному мужчине.

– Мне нужно знать, как вы проделали этот номер с конвертом, - сказала привлекательная девушка лет двадцати.
– Ну, дайте хоть намек. Я хочу сказать... ведь это же невозможно.

– О, не следует просить о таком, - укоризненно сказал Мейси.

– Но вы ведь к нему не прикоснулись.

– Неужели?

– Конечно, нет. Мы все это видели.

– Нет. Вы просто считаете, что видели.

– Подлинные ли способности у Карла Замбендорфа?
– спросил низкорослый полный мужчина. Он чуть покачивался и выглядел изрядно выпившим.