После их ухода наступила тишина. Наконец Реймелсон добродушно заметил:

– Ну, по крайней мере мы знаем, где находимся. Если мы поднимем свой флаг на корабле Замбендорфа, Мейси постарается его торпедировать. Не могу сказать, что я удивлен, но мы все согласились, что нужно попробовать... Он взглянул на угрюмого Каспара Ланга, заместителя главного управляющего ГКК, который почти все время после прихода Мейси молчал и теперь о чем-то думал в кожаном кресле у двери. Ланг поднял свою бугристую коротко остриженную голову и, уловив взгляд Реймелсона, ответил ему своим, вопросительным.
– Итак, если наш корабль пускается во враждебные воды, надо обеспечить ему хороший конвой, - продолжал Реймелсон. Он закрыл глаза и коснулся рукой лба.
– Что-то говорит мне, Каспар, что работа вас ждет нелегкая... Позаботимся, чтобы у вас хватило вооружения.

– Не болтай вздор, шлюха!

– Какого черта? Ты как смеешь меня называть проституткой? Ты... ты самый низкий...

– Ради Бога, перестань орать хоть на две секунды и послушай себя! Какая женщина так орет?

– Я? Я? Я не ору!

– Черт возьми!

Спор кончился криком и резким звоном разбитой посуды. Джо Феллбург отключил звук. Сел и вопросительно взглянул на Замбендорфа.

– Как ты считаешь?
– спросил он.

Замбендорф кивнул и с уважением взглянул на набор электронных и оптических приборов, которые Феллбург установил на небольшом столике на втором этаже виллы Замбендорфа. Этот набор "выпал" с грузовика ЦРУ и добрался извилистым путем до Феллбурга; путь этот включал прежних приятелей Джо по работе в военной разведке, а также одного специалиста по связи, любителя азартных игр. В комплект входил миниатюрный инфракрасный лазер, чей луч толщиной в иглу в данный момент был нацелен на оконное стекло дома на удалении в милю. Звуковые волны в комнате заставляли оконное стекло этого дома колебаться; лазерный луч улавливал эти колебания; из принятого сигнала демодуляторная система извлекала звуковые волны и подавала их в громкоговоритель, который и воспроизводил звук. Чрезвычайно полезное устройство.

– Поразительно, - сказал Замбендорф.
– Знаешь, Джо, этот мир никогда не перестает удивлять меня. Повсюду есть глупцы, которые бродят кругами в поисках чудес, и в то же время они слепы к чудесам прямо у себя под носом.
– Он махнул рукой.
– Я и в сто лет ничего подобного не придумал бы.

Феллбург пожал плечами и наклонил стул, чтобы снова положить ноги на подоконник.

– Я вчера говорил об этом с Дрю. Он считает, что колебания влажности кожи меняют ее электрическое сопротивление, и это тоже улавливает луч лазера.

Замбендорф несколько секунд смотрел на него.

– К чему ты ведешь? Этой штукой можно на расстоянии замерять сопротивление кожи?

– Не знаю... может быть, как детектором лжи. Можно замерить стрессовую реакцию человека в группе, скажем, через улицу. Можно использовать и по-другому.

Замбендорф заинтересовался.

– Конечно... А когда сможешь сказать определенно?

– Ну, дай мне пару недель повозиться. Я должен...

Его прервал вызов с терминала связи. Замбендорф отправился к экрану. Говорила снизу Тельма.

– На линии Каспар Ланг из ГКК. Он хочет поговорить с вами, - сказала она.

– Соедини, Тельма.
– Замбендорф повернулся и довольно улыбнулся Феллбургу.
– Ты думаешь то же, что я?
– спросил он.

Феллбург поднял брови.

– Наверно. Ну, скоро узнаем.

Шумиха в САКО несколько недель назад сказала Замбендорфу и его команде, что они хотели узнать: почему Джералда Мейси посылают на Марс и почему САКО так на этом настаивает. Странно поэтому, что когда пыль улеглась, Бертон Реймелсон зачем-то пригласил Мейси на банкет в своем доме в Делавере. Единственное объяснение, пришедшее Замбендорфу в голову, заключалось в том, что ГКК решила подкупить Мейси. Хотя всем должно быть совершенно очевидно, что такая попытка - напрасная трата сил и времени. Замбендорф также заключил, что независимо от исхода этой попытки руководители ГКК будут и дальше действовать, как наметили, и поспорил с Абакяном, что в течение двух дней после встречи с Мейси Ланг позвонит ему и расскажет о том, чего, как он полагал, Замбендорф не знает.

– Каспар, добрый вечер, - сказал Замбендорф, когда осветился экран. Какое у вас время на востоке? Вы что там, никогда не спите? И чем могу быть полезен?

– Привет, Карл, - ответил Ланг. Как всегда, он оставался серьезен и сразу перешел к делу.
– Послушайте, произошло кое-что связанное с Мейси. Вы должны это знать.

Замбендорф постарался выглядеть обиженным.

– О, Боже, Каспар, иногда мне кажется, что на самом деле вы мне не верите. Вы думаете, я этого не знаю?

Лицо Ланга раздраженно дернулось.

– Карл, пожалуйста, это дело. Давайте серьезно.

– Но я абсолютно серьезен. Вы с коллегами попытались подкупить Мейси, отговорить его от участия в экспедиции, обещали ассигнования на исследования и всякие прочие соблазны, но он не заинтересовался. Вы это хотели мне сказать, или у вас есть кое-что еще?
– С такими догадками Замбендорф чувствовал себя уверенно. На мгновение Ланг, по-видимому, действительно был ошеломлен.
– Но мои впечатления могут быть смутными, продолжал Замбендорф с улыбкой.
– Пожалуйста, Каспар, расскажите, что произошло.

Ланг кратко передал содержание разговора с Мейси, глаза Замбендорфа сузились, он внимательно слушал. И после того как Ланг отключился, еще несколько минут оставался задумчивым и молчаливым. Феллбург молчал и набрасывал заметки об испытании подслушивающего устройства. Когда он почувствовал, что Замбендорф хочет что-то сказать, он поднял голову.

– Джо, неужели мы так важны для этой экспедиции... Я хочу сказать, важны для ГКК?
– спросил Замбендорф.

Феллбург нахмурился и погладил пальцем рот.