Я положила ожерелье на камень, на котором была закована. Вздохнула.

— Нужно было сделать это раньше. Еще тогда, убить тебя сразу, вместе с твоей сестрой.

Я взяла один из осколков, валявшихся здесь теперь повсюду, и протянула вампиру. Короткий взмах, резкий хруст — и ожерелья не стало, как и запертой в нем души.

Пора встретиться с сестрой, Энорэ. Почему ты не последовал за ней, когда пришел час?

— Идем, — я оглянулась на оборотня. — Возьми его, если он еще жив, и идем. Нужно вытащить твою женщину из мира снов.

Он прищурился, потом взвалил тело себе на плечи и подошел ближе.

— Если ты будешь доставлять проблемы в моем городе, мы найдем на тебя управу.

Я тихо рассмеялась. Ага, как же, найдут.

Маркус ждал нас наверху, в машине, отъехав на ней на безопасное расстояние. Его татуировки светились в темноте салона — полная готовность к тому, что из пещеры выйдут не его друзья.

Оборотень сгрузил тело на заднее сидение второй машины, оставленной на месте, посмотрел на него задумчиво.

— Знаете, это ведь мой новый партнер из крутой фирмы. Я так понимаю, контракты подписывал не он, а этот ваш Энорэ? Даже интересно, сохранит ли он договоренности, когда очнется... Он же очнется?

— Тебя это сейчас больше всего беспокоит? — я открыла переднюю дверцу, устало присела в салон.

Мечеслав тот вообще завалился прямо на землю. Побывать под властью демонического духа это... выматывает. Ощущение невероятной мощи сменяется бессилием, наверное, даже более сильным, чем есть на самом деле.

— Меня беспокоит многое, — хмуро откликнулся оборотень, садясь на землю и опираясь на авто спиной. — Но у меня нет сил думать обо всем этом.

Маркус вышел из своей машины, на ходу гася магию в татуировках, подошел к нам.

— Она без сознания, но в порядке, — в первую очередь отрапортовал он, глядя на своего друга. — Как прошло?

— Я узнал, что лучший партнер в моей карьере оказался древним колдуном, заклявшим прабабку моего секретаря за... убийство его сестры? — пес оглянулся на меня.

— Я ей не прабабка, — я вздохнула. — Да. Я убила его сестру когда-то давно. Посчитала это целесообразным.

— Она прокляла меня, — Мечеслав продолжал смотреть в небо, не шевелясь. — Та ведьма. И из-за ее магии каждая девушка, которая мне нравилась, погибала от моих рук. Я обратился к Варнаве за помощью, и она помогла.

— Ты не обязан перед ними оправдываться, — я откинулась на спинку сидения, прикрывая глаза.

— Я просто рассказываю, — вампир сел, оглядел всю компанию мерцающим взглядом. — Когда его сестра погибла, он обманом смог зачаровать Варнаву, а я... скажем так, из-за его мести мне пришлось регенерировать несколько лет, не в силах даже встать на ноги.

— Как этот колдун смог прожить так долго? — в глазах Маркуса горело любопытство неофита, прикоснувшегося к великому могуществу.

— Магия переселения, — ответила я. — Он переселял себя в новые и новые тела, тем самым оставаясь в живых сквозь века. Но каждый ритуал нового тела требует плату — кусочек прожитой жизни, воспоминания, но никто не может предсказать какие. Поэтому нею так редко пользуются, предпочитая другие способы обретения долголетия — в какой-то момент колдун может очнуться и даже не вспомнить, кто он такой. Но для других способов нужны годы тренировок, изучения и наращивания силы, что, вероятнее всего, наш Энорэ не сумел до своей первой смерти. А дальше... Наверное, было слишком много дел, чтобы изучать иные пути оставаться в живых, дань за днем смакуя свою свершенную месть.

— Безумец, — постановил Маркус. — Жить памятью и терять ее с каждой новой жизнью — это сумасшествие.

— Поехали домой, — поднимаясь на ноги, постановил оборотень. — Берите эту машину, я поеду с Маркусом и Миленой. Напьетесь этого своего зелья и вернете мне моего секретаря. А потом — хоть оргии устраивайте, хоть фестиваль в честь победы над давним врагом, мне все равно, — он подал руку Мечеславу, помогая тому подняться, но на миг задержал ладони сцепленными: — Душещипательная история, но я все еще зол, что ты целовал мою женщину, даром, что в тот момент ее тело контролировало другое сознание.

— Назови ее своей женщиной, когда она очнется, — предложила я, закрывая дверцу со своей стороны.

У этих двоих явно была какая-то своя история, у моего вампира и этого оборотня, и я уверена что узнаю ее как-нибудь потом. Сейчас же... да, оказаться в теплой квартире с кружкой восстанавливающего зелья было бы определенно не лишним.

Мы оказались дома у моей бывшей носительницы с рассветом. Пес баюкал на диване ее бессознательное тело, Маркус, едва ли не мурлыча, пил восстанавливающее зелье, расположившись в кресле рядом, а я стояла на кухне у наглухо зашторенного окна в уютных объятиях своего вампира. Даже странно, что оборотень при этом не пытался отгрызть ему голову — я как-то уже привыкла к его ограничениям, пока была в чужом теле. Но нет, увидев нас вместе, он прищурился и возмутился, что мы не целуемся. Дескать, как тогда, когда нельзя — так пожалуйста, а как стало можно, так уже и не нужно им, видите ли. Будто сам имел силы на что-то, кроме того, чтобы стоять на ногах, право слово.