Айва тут же меняется в лице, расцветая детской, радостной улыбкой.

— Уже готово? — Спрашивает она нежным голоском.

— Почти. Иди. — Коротко отвечает старик. — Вернешься, как приготовишь стол. Мне еще нужна будет твоя помощь.

И колдунья, промедлив всего мгновение, кивает и тут же уносится на ветрах, легко поднимаясь в воздух и перемахивая целые аршины.

С поручениями Айва справляется быстро. Принеся два ведра чистой воды, слив немного в глиняный, единственный целый графин, она велит мальчику умыться, а когда тот игнорирует, колдунья под веселый хохот поднимает его в воздух и умывает силой.

Ветер оставляет на мальчишке одни только штаны, не давая опуститься на пол. Алеша тут же начинает сердиться и кричать, требуя немедленно его отпустить, но вода тут же круглым, бесформенным шаром затыкает мальчику рот, и кроме бульканья и женского смеха ничего не остается.

Точно и легко управляясь с ветром, Айва заставляет воду подниматься из ведер, будто бы саму. Одним небольшим шариком она легко отмывает мальчика от грязи, почти не растратив воды, и только после взмахом ладони осторожно опускает его на пол, а шарик из воды самостоятельно вылетает в распахнувшуюся перед ним дверь.

— Ненавижу! Ненавижу тебя! — Кричит Алеша так яростно, едва освобождается, что колдунья даже теряет на миг все настроение.

Она быстро заставляет себя успокоиться, вздыхает и гордо отворачивается, принимаясь таким же манером отмывать стол, разве что не поднимая его в воздух, как Алешу. А скоро уже Айва заканчивает. Грязный шарик воды плавно выбирается по воздуху наружу, а колдунья готовится вернуться к старику.

— Садись за стол. — Холодно говорит она, встав перед распахнутой дверью. — Нам всем нужно подкрепиться.

И Алеша, сердито фыркнув, показательно сваливается в кровать, ощутив, как еще не до конца затянувшиеся раны вновь пронзает болью. Айва, взглянув на него, молча выходит из дома.

За порогом колдунью уже встречает старик, но заговаривает он лишь тогда, когда Айва закрывает за собой дверь.

— Принесешь мясо? — Спрашивает он.

Айва прищуривается хитро, половинка ее рта ползет к щеке, и на лице снова появляется очаровательная ухмылка.

— А разве у меня есть выбор? — Шепчет она, встав рядом. — Но мне не сложно, лишь бы твое волшебство сделало мясо таким же вкусным, как обычно, старик.

И волшебник улыбается чуть шире обычного, хотя, ничего не отвечает. Кивнув, он делает шаг и открывает дверь. Айва уходит к яме, у которой волшебник провел едва ли не целый день, а старик заходит в дом, оглядывается и сразу присаживается на кровать рядом с Алешей.

— Что-то случилось? — Интересуется старик.

Мальчик отвечает не сразу. Поначалу даже не реагирует, но быстро уступает молчанию, разворачивается к старику и приподнимается.

— Злая она, — шепчет он тихо, как только может, — эта волшебница.

Старик в ответ улыбается шире обычного, но зато мальчик способен это хотя бы распознать.

— А тебя все равно спасла. Да и раны помогла твои лечить. — Спокойно отвечает волшебник.

Мальчик сердито хмурится и опускает глаза.

— Раны, смотрю, зажили? Это хорошо. И все же ты пока их не тревожь.

Старик вдруг поднимается и подставляет к столу три разных по ширине и высоте табурета, все кривые, явно самодельные, сбитые кое-как. А после, садится на самый большой и зовет мальчика к себе.

Алеша нехотя, но все же поднимается с кровати. Только сейчас он и сам обращает внимание на то, что раны почти не болят. Мальчик еще сильнее хмурится, но от удивления, ведь даже с его отварами такие раны так скоро бы не затянулись.

— Так что? — Улыбается старик, вытягивая мальчика из трясины мыслей. — Разве так должен выглядеть свободный человек?

Алеша поднимает удивленный взгляд.

— Свободный?

И старик мгновенно сознает, что проговорился, но смысла идти на попятную уже не видит.

— А разве… наша волшебница тебе не сказала?

Мальчик качает головой и тут же вздрагивает от резкого хлопка открывшейся двери. Айва небрежно открывает дверь ударом ноги. Правда, Алеша не замечает, коснулась ли стопа колдуньи дерева, или же дверь распахнулась от ветра, но он видит, как в воздухе расплывается кольцо тумана, быстро исчезающее без следа.

— Этот мелкий прыщ орал, как резаный: «Ненавижу! Ненавижу!». Хм. — Обижено фыркает колдунья. — Я решила, что скажу, когда перестанет сопли свои размазывать по стенам.