Даже Айва, подслушивая издали, понимает, что такими отчаянными попытками отговорить деревенских, Аленушка лишь подкрепляет их уверенность. И колдунья в этих догадках оказывается права.

— А ну ша! — Рявкает мужской, высоковатый и слегка хриплый голос. — Ишь, как заверещала. Ух, как дам!

— Тихо. Не смей. — Отвечает глубокий, уверенный, громовой бас. — А ты не мешайся под ногами, в последний раз предупреждаю.

Даже Айва нахмуривается и вглядывается в темноту, слыша этот уверенный бас. Девушка тут же замолкает, и никто из идущих долго не решается заговорить, хотя, слушать их бесед колдунье уже больше и не нужно, так что сосчитав гостей, ветер в последний раз скользит у них над головами и отправляется к хозяйке.

— Пятеро мужиков, два мальчишки и девка. — Слышит волшебник спокойный голос Айвы, отчего сразу напрягается. — Идут ведьму искать. Ну и что делать?

— Нельзя их к Алеше пускать.

— Но только делать это не тебе, конечно! — Снова дает Айва проявиться своему недовольству, хотя снова отпускает его с выдохом. — Ох, как же ты меня рассердил, старик.

— Айва, — говорит волшебник, пока колдунья не успела что-нибудь добавить, — разберемся позже с нашими ссорами. Ты должна что-нибудь сделать. Только деревенских трогать не вздумай, даже ночью они вряд ли смогут тебе что-нибудь сделать.

— Легко. Нужно всего-то поддаться, они меня быстренько сожгут и отправятся по домам.

— Айва.

— Да ну тебя к черту. — Ругается колдунья. — Оглянись вокруг, ночь уже наступила. И ты просишь их не трогать? Если мой ветер их будет чужим голосом пугать, то они лишь сильнее поверят, что здесь ведьма поселилась, а если выйду, еще набросятся. А ты мне говоришь их не трогать. Сам понимаешь….

— Ты справишься. — Перебивает старик. — Ты знаешь, мне нельзя испортить амулет, я уже открыл печать, чтобы помочь мальчику. Еще одна точно навлечет на нас пораженных. Только ты можешь использовать силу без печатей, ты должна все уладить, Айва, больше мне не на кого положиться, и мальчику тоже. Если ты этого не сделаешь, то….

— Хватит. — Перебивает уже колдунья. — Продолжишь болтать — только окончательно меня отговоришь.

Старик успокаивается.

— Я знаю, Айва, — отвечает он почти сразу, — что в трудный миг ты не оставишь.

— Замолчи. — Говорит колдунья, но уже спокойным голосом, без сердитого недовольства, обиды и злобы. — Все равно ничего другого не остается. Ты ведь помнишь еще о нашем уговоре? Я собираюсь помочь мальчишке, а потом вдоволь с тобой наиграться. Только я ничего тебе не обещаю, так и знай, и что бы ни случилось, все это будет на твоей совести. А теперь не мешай, тебе еще объясняться с этим недоумком, вот об этом и подумай.

— Объясняться? — Недоумевает старик, но тут же все понимает.

Замерев на мгновение, он поворачивает голову, не двигая больше ни единым мускулом, но все же заглядывает почти себе за спину и замечает на углу дома Алешу. И старик как всегда понимает все быстро, но даже ему требуется мгновение, чтобы подобрать нужные слова.

— Много ты услышал?

Алеша выходит из-за угла и становится рядом, а старик вновь поворачивает голову к яме из камней.

— А с кем ты говорил? — С интересом спрашивает мальчик.

Старик хмурится.

— С Айвой. — Отвечает он. — Ты ведь слышал, как я звал ее по имени, так почему спрашиваешь?

Алеша оглядывается, а затем поворачивается снова к волшебнику.

— Так ведь ее же тут нет? — Спрашивает он и тут же наклоняется, шире открывая глаза. — А она тебя слышит, да?

— Да, она меня слышала, когда мы говорили.

На миг беседа останавливается, Алеша опускает глаза, но старик продолжает глядеть на него с хмурым видом.

— Я вижу, что тебя что-то беспокоит, мальчик.

На спине Алеши черные отростки вдруг застывают на миг, но почти сразу вновь начинают шевелиться и подрагивать чуть сильнее обычного, и старик это подмечает. А только мальчик заговаривает, как этот ковер из черных отростков, быстро растущих в последнее время, снова начинает дрожать, выдавая переживания мальчика.

— Ты говорил, что деревенских… нельзя сюда пускать. — Проговаривает Алеша медленно и неуверенно и тут же заговаривает живее. — А еще, чтобы она их не трогала, да? Ты же так говорил? Я слышал.

— Да, я это говорил. — Признается старик, не пытаясь юлить.

— А зачем? Чего им? И почему не трогать?

— Тише. — Успокаивает волшебник Алешу, напирающего с вопросами все смелее. — А сам ты не понимаешь?

Старик от хмурости кажется даже сердитым и мальчик опускает голову, а волшебник спокойно вздыхает, медлит и заговаривает снова.

— Хотя, ты ведь не знаешь….

— Чего? Чего не знаю-то?

— Иди в дом, Алеша. — Велит старик, уже не оборачиваясь. — Тебе же будет спокойнее, если забудешь, что слышал.