Говорил ли Бенито, что названье Зеону дал Гаррис? Вроде, да, но тогда — и другим посёлкам. Бабилон, Джерихон и Содом обретают смысл от соотнесенья с Зеоном.

— А потом, когда братья Зеон отстроили… — Кай позволил себе невинно сострить, — на холме? Преподобный Джой Гаррис не думал присоединиться?

— Он здесь часто бывал, — Кай обратил внимание на прошедшее время (выходит, уже не бывает?), — но не перебирался жить. Он предпочитал уединение, ибо общение с братьями его подчас утомляло.

Как я его понимаю, хотелось вымолвить Каю. Хотя… Может быть, он понимает как раз себя, а на Гарриса лишь переносит, экстраполирует.

— А когда… — Кай увидел, что двое стражей, только что завершивших учебный бой, уже ищут его и Честера взглядами. Захотелось выяснить нечто главное, о котором в присутствии стражей провожатый наверняка промолчит. — А когда же преподобный Джой стал высказывать мысли, напоминавшие ересь? Верно, совсем недавно, на склоне лет.

— Нет, — неосторожно сказал Честер, — с самого начало.

— Он говорил, — поспешил развить успех Кай, — что-нибудь такое, чего мне, например, никогда не простил бы бишоп? Что же это тогда? Умоляю, скажите, чтобы мне не опростоволоситься!

И брат Честер ответил, то ли не осознавая значимости сообщения, то ли нарочно сливая бесценную информацию — кто разберёт?

— Преподобный не лгал, и не извращал слов Господних, — произнёс он скороговоркой, — но, возможно, неверно их толковал в своём сердце. Всё, что верховному бишопу, и нам, его чадам духовным, представляется самым вредным в словах отца Гарриса, тем или иным способом соотносится с идеей явления героя-спасителя. Эта вредная во всех смыслах идея предполагает, что на Эр-Мангали царит не Эдем, а Ад, от которого надо спасать людей. Чтобы вывести их из Ада, новоявленному мессии приходилось бы выполнить дело насколько ненужное, настолько и невозможное: преодолеть барьер Карантина. Кто пытается это делать, тот глуп или заморочен хитрыми речами лжепророков. Он погибнет, ибо не властен преодолеть Господнее наказание. В ослеплении он будет думать, будто смертью своей что-то кому-то докажет. Но мы знаем, что эскапизм — путь тупиковый.

Половину сказанной речи Честер произнёс только для Кая, а вторую половину — ещё и для двоих стражей с катанами, для бритоголовых здоровяков-европеоидов, застывших в нелепых позах, исполненных демонстративного благоговения перед Господней истиной.

5

По пути от ристалища до ворот Кай старался отвлечь Джека и Дика от сказанного братом Честером. Потому что, вроде бы, он и верно вещал с точки зрения учения секты, но задумайся лишь над поводом такой зажигательной речи — и получится, что Кай не то задел его за живое, а не то и сам высказывал еретические мысли вредоносного мессианского толка.

Кай спросил у парней с катанами об учителе их, Онодэре.

— Да, природный японец, — подтвердил тот из стражей, чья макушка казалась менее тщательно выбритой. — Да, из «Тэйкоку-рю сото Тоши», соплеменники его зовут Онодэра-сан. Он хороший боец на катанах, отличный тренер. Этим он посёлку Новый Зеон очень полезен.

— А религия? — спросил тогда Кай. И немедленно понял, что сильно погорячился. И уж точно не добавил себе очков по шкале почитания сомнительных тезисов из учения братства Зеона. Ибо с ходу коснулся взрывоопасной темы. Он-то знал, как обычно относятся люди из «Тэйкоку-но-рю сото Тоши» к сектам, возникшим в иудео-христианском поле. А уж люди, способные тренировать в древней традиции боя…

— Брат Онодэра отринул заблуждения и всем сердцем принял учение братства Зеона, — горячо заверил тот из сектантских стражей, чья макушка была тщательней выбрита. Кажется, это его звали Дик.

Кай проглотил скептическую реакцию — ведь зачем, зачем? Ссорить учеников с японцем — это не просто свободомыслие с подозрением на ересь, а прямое и недвусмысленное подрывное действие. За такое и в исправительную яму легко угодить.

Честер уточнил:

— Брат Онодэра не сразу пришёл к Зеону. Перед тем он не поладил с Флоресом, Эрнандесом и госпожой Добсон, ибо не мог им простить ни бесчестной власти, ни личной продажности, ни половой распущенности. В братьях Зеона он наконец-то обрёл единомышленников.

Что ж, вот так достовернее. Стоило Каю и самому догадаться. Дальше уж задал вопрос нейтральный, почти что без подковырок:

— А чем воину братства Зеона пригодится фехтование на катанах?

— Очень пригодится! — воскликнул, наверное, Дик, то есть лучше выбритый. — Нам любые боевые искусства очень важны, чтобы силою рук и оружия славить Господа! И когда мы фехтуем, Господь нас любит, аллилуйя!

— И катана предпочтительней бластера?

— Бластер — оружие дорогое, — вздохнул Джек, нетщательно бритый. — И требует возобновления боекомплекта. Новому Зеону на него уповать опасно. Всё, что на планету Эр-Мангали поступает извне, то зависит от доброй воли диктатора Флореса. А у Флореса доброй воли мало-примало: не угадаешь, в который момент иссякнет. Вооружиться одними бластерами — значит, остаться в нужный момент совсем без оружия.

— Ибо нужный момент для Зеона будет во славу Господа, а никак не Флореса, — завершил бритый Дик его мысль.

Что ж, подумал Кай, это верно. И катаны себя хоть в чём-нибудь оправдают. Правда, вряд ли так уж помогут в бою против бластеров и другого оружия дальнего боя. Но об этом отнюдь не Каю стоит читать лекции силовикам. Сами, поди, понимают.

А для Кая во всей этой теме пока актуально одно: чтобы зеонские братья по имени Дик и Джек были натренированы, и не на чём ином — на катанах. Ибо кривоватые аналоги японских мечей они с тренировки прихватили с собой, а вот привычные глазу бластеры где-то оставили — прямо с кобурами. По настоянию строгого тренера, не иначе.