– Профессор, – он кинул лукавый взгляд, и я исправилась. – Джон, скажите, вы умеете хранить секреты?

Он недоуменно посмотрел на меня, но кивнул.

– Тогда задам наводящий вопрос: допустим, какой-то человек хранит секрет и не хочет рассказывать о нем, но так получилось, что ты тоже знаешь этот секрет, просто не во всех подробностях. Если другой человек расскажет тебе то, что знает, это будет нарушение секрета? – я многозначительно замолчала, а потом перевела взгляд на лестницу.

– Ты все слышала, не так ли? – профессор нахмурился и потер переносицу.

– Да, профессор. Расскажете, в чем дело?

Самые горькие слезы мы проливаем из-за слов,

которые так и не были сказаны.

И из-за поступков, которые так и не были сделаны...

– Кира, не важно, что ты слышала, – он покосился на лестницу и тяжело вздохнул, – важно лишь то, что это должно остаться в тайне.

– Все, что вы скажете, останется между нами. Даю слово ведьмы.

В это же мгновение я почувствовала, как вокруг шеи обвивается тело магического духа, на котором теперь лежала ответственность за сохранность чужой тайны. Слово Ведьмы – это своеобразная клятва, нарушение которой карается очень жестоко. Магические оковы заклеймили на обет молчания… И я буду молчать.

– Я рад, что ты осознаешь всю серьезность ситуации. Это началось год назад. На учебные заведения с военно-магическим уклоном совершались нападения. Были жертвы. Каждый раз погибали одаренные ученики и учителя. И что самое странное – силовые барьеры всегда оставались нетронутыми, словно враг был внутри.

– Но почему об этом не писали и не говорили?

– Это вызвало бы панику среди населения. Поэтому все эти случаи были замяты, а все следы – стерты. Пару месяцев все было спокойно, но неделю назад опять произошло нападение. Наш колледж не попадает в зону риска, но преподаватели все равно хотят оградить студентов от опасности.

– Убирают магов определенного направления?

– Им нужны только стихийники.

От этого откровения мороз прошелся по коже. Значит, я – потенциальная мишень для… Кстати, а для кого?

– У Следаков есть хоть какие-то зацепки?

– Об этом мне не известно. Министерство не разглашает результаты расследования.

– Джон, а что за люди здесь были? Мне показалось, что я знаю их.

– Седовласый мужчина, господин Эннонс – председатель совета по магической защите.

– Точно! Я видела его снимок в газете.

– Молодой человек в мантии – Джереми, – сын господина Эннонса, магистр высшей магии и один из министров по делам с общественностью. Второго юношу ты вряд ли знаешь.

– И все же?

– Любопытство до добра не доводит, – усмехнулся профессор, но все же ответил. – Это Ксандр Блекблуд, наследник двух древних династий: двуликих и вампиров.

– Но разве такое возможно? Между ними ведь вражда.

– Он единственный в своем роде и сильнейший из обоих миров. Давняя история, я уже и не помню всех подробностей. Парень работает на правительство, проводя различные спецоперации и охраняя высокопоставленных лиц. Можно сказать, что он наемник, причем, один из лучших.

– Спасибо за честность, Джон. Надеюсь, Мерхолл не заинтересует нападающих.

– И я, – вздохнул преподаватель. – Ладно, уже поздно. Ты пойдешь или посидишь с Хвостиком?

– Я побуду с драконом. Спокойной ночи, профессор.

– Доброй ночи, любопытная девочка.

Когда я вернулась, комната была убрана, а Анна лежала на кровати и читала книгу.

– Как прошел вечер? – поинтересовалась невзначай, стягивая кофту.

– Чудесно! Спасибо, что дала нам побыть вместе. Я у тебя в долгу. А теперь рассказывай, как прошло твое свидание!

***

Ночное небо освещало огненное зарево. Жадные лепестки пожирали город у подножья горы. Я стояла у обрыва и смотрела на бегущих прочь существ, заранее зная, что у них нет ни единого шанса на спасение. Вокруг меня летали демоны и жуткие твари, название которых я даже не знала. Но странным было то, что я чувствовала себя здесь своей. Лютая ненависть и злоба, угнездившиеся в груди, застилали глаза кровавой пеленой, выжигая из сердца все светлые чувства. Я слышала крики людей, и это доставляло удовольствие. Все было поглощено тьмой...