Уговаривать упрямца времени не было, и Элендил просто сгреб Малаггара в объятия, с ног до головы завернув в ткань.

Дроу сопротивлялся. Кричал, выл и плакал. Дважды в попытке вырваться он съездил принцу кулаком по лицу. Ткань соскальзывала с его плеч, падала с головы, и Элендил раз за разом возвращал плед на место.

— Хватит. Этим ты ее не воскресишь. Надо жить дальше.

— Зачем? Скажи, зачем? — Глаза Малаггара воспалились. На мокрых щеках вздулись волдыри. — Какой в этом смысл?

— Потому что она, дурак, этого хотела. Она тебя любила и хотела, чтобы ты жил.

Дроу в его руках обмяк, разрыдавшись еще отчаяннее. С глубоким вздохом Элендил прижал его накрытую пледом голову к своему плечу.

— Не могу поверить, не могу принять, — шептал Малаггар, содрогаясь всем телом. — Не хочу назад. Без нее не хочу. Ничего больше не хочу.

— Даже мести?

Элендил знал, что в горе утешения бесполезны, но нужно было найти для Малаггара новый смысл жизни, хотя бы на время, чтобы заставить его вернуться в Сквозные горы добровольно. Насильно тащить здоровенного брыкающегося мужика через всю долину, по которой бегают читху, не лучшая идея.

— Месть?

За несколько недель в Гремволе Элендил достаточно изучил жестокую натуру темных эльфов и сейчас сумел подобрать правильные слова.

Малаггар затих, его до этого безвольные руки до боли сжались на предплечьях принца.

— Рейнир-р-р, — прорычал дроу с лютой ненавистью. — Я найду его и убью. Разорву пополам, как шиншу. Вспорю ему брюхо своим охотничьим ножом.

— Да, так ты и сделаешь. Найдешь и вспорешь брюхо. Видишь, сколько у тебя впереди дел? Поэтому надо возвращаться. Давай, поднимайся, — он говорил с ним терпеливо и настойчиво, как с ребенком. — Осторожно, придерживай плед. Пойдем. Если поторопимся, успеешь присоединиться к отряду, который пошлют за предателем.

— А еще никого за ним не отправили? — возмутился Малаггар, с яростью взглянув на спасителя из тени самодельного капюшона. От яркого дневного света белки его глаз покраснели. Как же вовремя подоспел Элендил. Еще немного — и дроу мог ослепнуть.

— Это второй отряд.

Он врал. Отряд был единственный и уже давно покинул земли темных эльфов. Но надо было заставить Малаггара поторопиться. Пусть быстрее переставляет ноги в надежде присоединиться к погоне.

Они двинулись в путь. Долгий тяжелый путь под палящим солнцем. Это напомнило Элендилу злополучное утро, когда на них с Лейной напал читху, — то, как он помогал беспомощной принцессе добираться до Сквозных гор. Сейчас он точно так же помогал Малаггару, придерживая его за локоть и направляя, чтобы тому не приходилось подставлять лицо и глаза губительным солнечным лучам, которые разъедали плоть и слизистую.

Малаггар спешил, как мог, но все равно шел очень медленно, постоянно спотыкался, то и дело бормотал себе под нос:

— Убью, вспорю брюхо. Поганая крыса. Ты умрешь в муках.

Иногда он останавливался, чтобы перевести дыхание. Один раз попросил у Элендила воды.

— Скоро дойдем, тогда и попьешь, — ответил принц и приобнял дроу за талию, ибо тот вконец обессилил.

— Почему он так поступил? — после долгой тишины неожиданно с болью в голосе простонал Малаггар. — Почему? Зачем?

Элендил мог бы доходчиво объяснить почему и зачем, но не видел в объяснениях смысла, поэтому молча повел всхлипывающего дроу дальше.

К счастью, у завесы вьернов их встречала Лейна в белых доспехах, покрывающих каждый участок тела. Вместе они помогли Малаггару взобраться на скальный выступ.

Уже в пещере, у самого входа, принцесса сняла с головы шлем, взяла Малаггара за обгоревшее лицо, покрытое волдырями, и тихо, с чувством шепнула:

— Она жива. Слышишь? Визарра жива. Только что она очнулась и хочет тебя видеть.

Глава 18

— Я теперь урод, — Малаггар смеялся и плакал, сидя на постели любимой и целуя ее руки потрескавшимися губами.

— По-прежнему самый красивый мужчина под лунным светом, — улыбалась Визарра, осторожно касаясь ожогов на его лице.

— Хочу тебе нравиться. Мне больше ничего не надо.

— Ты мне всегда будешь нравиться, — она поймала его ладонь, затем помедлила и поднесла к губам. И Элендил, и Малаггар — оба ахнули от этого интимного, говорящего жеста. Сложно было ожидать от суровой темной эльфийки подобной ласки. — Лучше скажи, зачем совершил такую глупость?

— Я преследовал Рейнирра. — Дроу опустил взгляд.

— Без доспехов? — покачала головой супруга.

— Торопился, забыл надеть.

Элендил с удивлением заметил, как уши Малаггара потемнели. К ним прилила кровь. Наверное, это был румянец по-гремволски.

В этой комнате принц чувствовал себя лишним. Наблюдать за чужой нежностью было неловко, все равно что подглядывать в замочную скважину, но Лейна велела остаться, мол, жена хотела видеть и его тоже.

— Сестра рассказала, что ты сделал, — взгляд Визарры обратился к Элендилу. — Что ты сделал для меня. Для нас. Спасибо.