— Если честно, не люблю овсянку, но от кофе не откажусь. Или вы тут, в Англии, пьете только чай?

Парень снова смеется и произносит:

— Пойдем уже, буду разрушать стереотипы об англичанах, засевшие в твоей голове.

Мы спускаемся на первый этаж, где берем свою верхнюю одежду из гардероба, и выходим из корпуса. Сильный ветер сразу же ударяет мне в лицо, заставляя меня жалобно застонать.

— Что такое? — интересуется Кристофер.

— Ненавижу холод, — шиплю я, натягивая шарф по самые глаза.

Он снова усмехается.

— Откуда ты приехала?

— Из Флориды.

— И что же ты тогда делаешь в Англии?

— Мучаюсь.

Кристофер запрокидывает голову и звонко смеется. Его смех такой заразительный, что я начинаю смеяться вместе с ним. Мы проходим через оживленную центральную площадь, возле фонтана которой сейчас собралось множество студентов. Небольшая компания парней играет на гитаре, сидя на плитке и облокотившись спиной к фонтану. Немного правее, прямо на зеленой траве, сидят очкарики вокруг какого-то большого робота, сделанного из пластиковых бутылок. Сильнее всего мое внимание привлекает компания девушек, читающих по кругу какую-то книгу.

— Что они делают? — спрашиваю я Кристофера, указывая на девушек.

— А, это метеозависимые.

— Что, прости?

— Метеозависимые. Они читают книги по астрологии и делятся впечатлениями от действия ретроградного Меркурия.

Наверняка мои глаза сейчас увеличились настолько, что вот-вот выпадут из орбит. Вдруг Кристофер начинает громко смеяться и произносит:

— Я пошутил.

— Ха. Ха. Так смешно, что прям сейчас умру.

Парень продолжает смеяться:

— Книжный клуб. Каждую неделю они собираются и обсуждают какой-нибудь любовный роман.

— Почему ты еще не с ними? — поигрываю бровями.

— Я предпочитаю не читать про любовь, а заниматься ею.

Закатываю глаза, пока он звонко смеется.

Когда мы подходим к корпусу наук, Кристофер открывает передо мной дверь, и я захожу вовнутрь. Слева от меня расположена небольшая кофейня под названием «Чайное время», вскидываю бровью и спрашиваю:

— Очень странное название для кофейни, не находишь?

— Ее владелец — американец.

Я запрокидываю голову и хохочу.

Мы берем два кофе и усаживаемся за маленький круглый столик у окна. Вешаю пальто на вешалку позади меня и удобно устраиваюсь на одном из стульев.

— Так, значит, англичане все-таки пьют кофе?

— Иногда. В основном они все-таки пьют пиво. Эль.

— Ладно, а что с овсянкой?

— Она обычно есть в меню, но едят ее только туристы или фанаты Шерлока Холмса.

— Британский снобизм?

— Что ты подразумеваешь под снобизмом?

— Угрюмость, вечное недовольство, осуждение.

— Конечно, да. Разве при такой погоде может быть иначе?

Улыбаюсь.

— На самом деле нет, англичане отнюдь не снобы.

— А что насчет старомодного чувства юмора?

— Английский юмор просто нужно понять. Он не для всех. Иногда вообще не понять, шутит англичанин или говорит серьезно.

— Есть же какой-то способ понять это?

— И ты думаешь, я вот так вот сразу раскрою тебе все секреты?

— Почему нет?

— Вдруг ты станешь скандальной журналисткой и заработаешь на моих словах.

— Это вряд ли. Не люблю скандалы, мне по душе книги.

Книги — именно то, что заставляет мое сердце стучать в сумасшедшем ритме. Я испытываю невероятные ощущения, когда в моих руках оказывается новая долгожданная книга. Несколько часов я могу просто смотреть на нее, гладить идеальную обложку и чувствовать ее вес в своих руках. Затем какое-то время я буду любоваться ею, стоящей у меня на полке. И только потом я возьму ее в руки и открою. И этот момент станет для меня моментом абсолютного счастья. Я жадно вдохну аромат страниц, а затем переверну одну из них, наслаждаясь этим шелестом. Самый прекрасный звук на планете.

Люди привыкли посещать интернет-площадки для покупки текста, нежели поднимать свою пятую точку с дивана и идти в книжный магазин за полноценной книгой. Бумажные книги обесценились. Именно поэтому я хочу работать в издательстве. Хочу, чтобы чудесные электронные текстовые версии книг стали полноценными бумажными книгами, которые можно пощупать, и смогли бы осчастливить книголюбов всего мира. И меня в том числе.

— Не думал, что американцы умеют читать что-то помимо журналов.

— Глупый стереотип. Почему все мне об этом говорят?