— Дэйкон, если ты просто…

Он прерывает меня и продолжает, качая головой:

— Я думал, что что-то значил для тебя, но, по всей видимости, ошибался.

Слезы собираются в уголках глаз, а в горле горит.

— Я давно хотела…

— Не надо, Куинн. Прибереги это для следующего парня, который полюбит тебя, и разбей ему сердце.

Не могу перестать дрожать. На языке вертится так много всего, но Дэйкон не позволяет говорить, и я даже не уверена, что смогу произнести хоть слово, если даже захочу.

Дэйкон бросает на меня последний взгляд и добивает:

— Удачи тебе в юридической карьере.

Он уже выходит из кафе, прежде чем я успеваю осознать, что только что произошло. Я даже не знаю, что думать прямо сейчас, лишь вытираю глаза и спешу собрать свои вещи.

Подходит бариста с какими-то салфетками. Боже, я уже дважды плакала на этой неделе из-за Дэйкона. Как он вообще мог подумать, что во всем этом есть моя вина?

— Милая, вы в порядке?

— Да. Спасибо. — собираю вещи в охапку и тихо выскальзываю за дверь так быстро, как только могу. Дэйкон даже не дал шанса объясниться. С чего он решил, что я намеренно втянула его в неприятности?

Он фактически признается, что любит меня, и в то же время оскорбляет.

Я приняла правильное решение. Мне не нужно подобное в жизни.

Проклинаю слезы, которые не перестают литься, и иду к своей машине. Как только я оказываюсь в салоне, сразу звоню Хизер. Она нужна мне больше, чем кто-либо другой.

— Привет.

— Все в порядке? У тебя странный голос.

— Я в полном дерьме.

— Хочешь, похороню этого сукина сына? Я кое-кого знаю. Парочка мафиозников постоянно заходят в магазин.

Я даже не могу посмеяться над ее шуткой.

— Нет. Все еще хуже, потому что я не хочу, чтобы ты его хоронила, а должна хотеть.

— Сможешь вести машину?

Я шмыгаю носом.

— Да. Мне просто нужно подышать.

— Ладно, тогда приезжай. У меня есть вино и чизкейк. Выплакаем все дерьмо из твоего организма.

— Уже еду.

— Скоро увидимся.

— Хорошо. — заканчиваю звонок и вижу на экране заставку, на которой мы с Дэйконом запечатлены, когда я была у него дома. Боль снова просачивается в груди. Бросаю учебники на заднее сиденье, кладу голову на руль и пытаюсь дышать.

К черту влюбленность. Это самое худшее, что я когда-либо испытывала.

После стычки с Куинн я сразу еду домой. Нет желания возвращаться в офис и пялиться на нее, сидящую за своим столом, зная, что она не будет моей. Она сдалась, уволилась еще до того, как мы по-настоящему что-либо начали.

Наверное, я должен быть благодарен, что все закончилось сейчас, прежде чем я стал относиться к ней еще серьезнее. Кого, черт возьми, я обманываю? Я серьезно относился к Куинн с тех пор, как впервые увидел ее. Она единственная женщина, к которой я когда-либо относился серьезно, и которая пробудила во мне чувства.

Опрокидываю стакан и смотрю на горизонт из своего патио, задаваясь вопросом, как все сложилось бы, поговори я с ней раньше.

Всего два гребаных дня! Два дня, и она уволилась с работы?

Я взрослый ребенок, но и то более зрелый, чем она!

Прокручиваю ситуацию в голове по каждому сценарию, пересматриваю каждое решение, которое принял за последние несколько дней, включая засаду на нее в кафе. Черт, я был довольно груб с Куинн. Она заслуживала знать, что я чувствовал, но не таким образом.

Подобное дерьмо случается, когда хоронишь тридцатилетний эмоциональный багаж и прячешься за розыгрышами. Наконец-то встречаю кого-то, кто мне небезразличен, с кем существует настоящая связь, и саботирую эти отношения.

Больше всего я думаю о том, как хорошо нам было вместе. Я был без ума от Куинн. Бля*ь. Я до сих пор от нее без ума. Даже не знаю, что делать. Такое ощущение, что у меня чешется кожа, и я не знаю, где почесать.

Слышу шаги позади себя и оборачиваюсь, наполовину ожидая увидеть Куинн, хотя знаю, что она ни за что на свете здесь не появится.

— Какого хрена ты тут делаешь? Ждешь кризис среднего возраста? Так купи «Харлей» и женись на стриптизерше. — смеется Декстер.

— Слушай, я на самом деле не в настроении. Поэтому…

— Что, черт возьми, ты сделал с Куинн?

— Что? — у меня сводит челюсть.

— Я как раз был в кабинете Декера, куда Тейт ворвалась, как Понтий Пилат, готовая распять тебя. Декер выгнал меня прежде, чем я услышал всю историю. Все, что я разобрал, было что-то про клюшку для гольфа и Куинн, так и не вернувшуюся с обеда.