«Вот буду на пенсии, — думал Петрушин, — первым же делом побываю на станции «Измайловская», сейчас там весна, черемуха цветет, а внук в первый класс пошел… Интересно, какой он стал, мой внук».

Сколько неизведанного и таинственного таила в себе эта загадочная станция, просто дух захватывало…

БЫТЬ НУЖНЫМ ЛЮДЯМ…

Начальник цеха Синькин мечтал о том времени, когда в цехе будут работать одни компьютеры. Надоели ему человеческие капризы. У одного работника загул, у Другого — прогул, третий требует повышения зарплаты, у четвертой — декретный отпуск… И каждого выслушай, и с каждым поспорь. Не жизнь, а нервотрепка. А с роботами спокойней. Нажал ему на кнопку, и он работает, только зеленой лампочкой мигает. И никаких эмоций. И голова у него не болит после «вчерашнего», и настроение всегда хорошее, и давление нормальное, и погода не раздражает. Весь день на месте, ни к врачу ему не надо, ни тетю встречать, ни дядю хоронить. Сидит и вычисляет, не отвлекается на телефонные разговоры в служебное время, премию себе горлом не берет.

Вот такой дисциплинированный трудовой коллектив собрать… мечтал он. И домечтался, что автоматизировали весь цех, а сотрудников на другие должности перевели. Остался Синькин один на один с техникой.

Сначала все хорошо было. Сердце радовалось. Нажмет на кнопку «загружай», и никаких оговорок. Включил — выключил. Включил — выключил. В голове только зеленым индикатором отсвечивает: «Вкл. — выкл., вкл. — выкл.». Понажимал он так с неделю на кнопки и — тоску почувствовал. Не с кем поругаться, поспорить. Некого убеждать, некому выговоры за опоздание делать. Только жмешь на кнопки «включил — выключил, включил — выключил» и головой вертишь то влево, то вправо. Перед глазами кнопки и цифры. Чувствует, что сам превращается в робота. Побежал он к вышестоящему начальству и просит: «Дайте мне двух живых работников вместо одного робота, а то пропаду, нервную систему до пенсии не сохраню. Сдвиг по фазе может произойти».

Он странно замигал глазами, как лампа в индикаторе, включил и выключил свет в кабинете начальника.

— Включено — выключено, — многозначительно произнес он и поднял палец.

Начальник понял, что дело серьезно, и приказал заменить в цехе робота на двух сотрудников. Сотрудники приступили к работе.

Сотрудница с утра стала требовать себе отгул.

— Или отпустите меня к врачу, у меня второй месяц мигрень…

Сотрудник полдня курил и играл сам с собой в подкидного. Вторую половину дня подсчитывал, сколько ему должны доплачивать сверхурочных за такой режим работы. Ему все казалось, что он перерабатывает лишнее.

— При такой зарплате — и такие требования! Либо расширяйте штат, либо увеличивайте оклад. А то и в подкидного в свободное время не с кем перекинуться, — требовал он.

Тут Синькин словно проснулся от летаргического сна.

— У вас совесть есть или нет? — воспитывал он сотрудников. — Ничего еще не сделали, а уже требовать! Вы и полнормы дневной не выполнили! А мигрень лечить надо в свободное от работы время. У меня, может, тоже насморк, а я про то никому не говорю — работаю…

Спорил, убеждал, стыдил, руководил. Он снова чувствовал себя начальником, а главное — нужным людям.

ТРЕБУЕТСЯ ДОБРЫЙ ЧЕЛОВЕК!

Иду и вижу, на двери многоэтажного здания висит объявление: «НИИпросиделконторе срочно требуются: уборщица, сантехник, добрый человек, машинистка».

Странное объявление, думаю. Ну, уборщицы, машинистки — то ясно, они везде требуются, а вот что такое «добрый человек»?

Зашел поинтересоваться в отдел кадров.

— Здравствуйте, — говорю, — что за должность у вас такая, «добрый человек»…

— Согласно штатному расписанию, — отвечают, — а где вы работали?

— Сантехником, — отвечаю.

— Ну, что, попробуйте, не получится, на сантехника переведем, на них тоже дефицит…

Так я и угодил в «доброго человека». Приступил к работе. Сижу, как и все в отделе, анекдоты рассказываю, по телефону со знакомыми общаюсь, одним словом, как говорится, работаю. Ничего, думаю, особенного, должность как должность.

Вдруг в отделе заволновались. Женщины возбужденно зачирикали и подняли галдеж. Оказывается, в магазине напротив сапоги импортные дают. Не успел глазом моргнуть, как кандидатки и прочие исчезли. Тут два бородатых кандидата ускакали вприпрыжку в книжный магазин. Потом, сопя, как паровоз, удалился в библиотеку доктор наук.

Подходит начальник.

— Где коллектив? — спрашивает.

— В местных командировках, — отвечаю.

— А вы что сидите? — говорит.

— Кому-то надо сидеть. А я добрый, по штату.

— Тогда сидите и на телефоны отвечайте, заодно и на мой. Секретарша-заочница сейчас на сессии. Если позвонят из министерства, когда бы ни позвонили, скажите, что только что ушел.

Засел за телефоны и добросовестно снимаю трубку.

К вечеру стали собираться сотрудники. Женщины обмениваются гастрономно-галантерейными впечатлениями. На столах разложили апельсины, бананы, кур в целлофане и прочие свертки. Не научный отдел, а выставка-ярмарка. Кандидаты книги листают, чего-то меняют. Другие не занятые делом сотрудники играют в шахматы и в преферанс.

Появился начальник. Видимо, неудачно съездил, а может, фильм не понравился.

— Выполнили, — спрашивает, — задание, да-да, то самое?

Все загрустили. Видно, это «то самое задание» уже который год портит настроение сотрудникам. В расчеты погрузились. Наступила деловая тишина.

— Кроме того, — срывал свое плохое настроение начальник, — пора уже и рационализаторские предложения представлять.

Совсем у всех настроение пропало, и почему-то с укоризной косились в мою сторону. Начальник тоже. И вдруг говорит строго: