— Ну же, малыш, говори, не бойся… — не то моё сердце не выдержит.

— У меня не было мужчины раньше… я… никогда не занималась этим… ты первый…

Меня буквально опалили ее слова… как? А Андрюха, к которому только что ревновал?

— Ты серьёзно?

— Д-да! — голос дрогнул. Она в серьезном нервном напряжении, а я дурак не заметил этого раньше. Но я верю ей. Как-то сразу все встает на свои места. Очередной пазл в головоломке по имени Маша оказывается там, где ему и положено. — Ты только не отказывайся от меня из-за этого…

Боже… у меня самого аж руки дрожат от неожиданного открытия. Смогу ли принять столь ценный дар?

Словно почувствовав мои сомнения, Маша упала на колени рядом и схватила меня обеими руками за подбородок, повернув к себе лицо, ведь я непроизвольно отвернулся.

— Никита… я хочу этого! Сама… понимаешь? Я все решила.

— Давно ли? — выдавил через силу.

— Сейчас… — она с такой искренностью смотрит мне в глаза, не понимая, что своими словами окончательно убивает мою решимость. — Я знаю, что хочу этого только с тобой. Первый раз… никто другой не нужен.

— Малыш, нет… это ты не понимаешь… я… я не достоин такого подарка.

— Неправда! Никита! Если откажешься, тогда да, не будешь достоин.

Поджала губы, скрывая обиду и горькое разочарование. В глазах заблестели слезы. Я не мог этого выносить. И принял одно из самых сложных решений.

— Я не отказываюсь. Но не сейчас. Через три дня. Если ты не передумаешь, узнав меня лучше, то мы… сделаем это… согласна?

Она прикусила губу, а я моментально пожалел о своих словах… дурак… хочу ее до безумия, она меня, чего тянуть-то?

— Согласна. — Поздно, идиот благородный. Теперь мучайся ближайшие три дня. И ведь знаешь, что ничего не изменится, но все равно придумал глупое условие. — Но ты ведь не откажешься просто меня поцеловать… без продолжения… да? Чтобы я могла «узнать тебя получше».

Она чертовски сексуально обвела губы розовым язычком и призывно глянула на мои.

Разве я мог отказаться? Зная, что это будет одновременно адская мука… и райское наслаждение.

— За кого ты меня принимаешь, конечно, буду рад знакомству, — впиваюсь в сладкий рот, посылая к черту осторожность. Она рядом, и это главное.

Маша

Не знаю, на что именно он рассчитывал, объявляя три дня отсрочки, но намеревалась вдоволь поиздеваться. Я ведь чувствовала, что он безумно хочет близости. Но нет же — всё усложнил, придумал эту отговорку, словно доблестный рыцарь, желая спасти принцессу от самого себя. Ну что ж, давай, спасай… только сам не пропади в пучине.

Все отведенные на раздумья дни я всячески старалась спровоцировать его на срыв. Излюбленным местом обитания моего благородного спасителя стала ванная комната с, как я понимаю, холодным душем. Он сбегал туда, начиная с самого утра, просыпаясь в моих объятьях, не игнорировал днем, ну и естественно, после вечерних обнимашек — мылся до тех пор, пока я не усну.

Мне было и смешно одновременно, и жалко его. Но прекращать не собиралась. Он лишил меня желаемой близости, не дам лишить еще и поцелуев с обнимашками.

За это время наши отношения изменились кардинально. Мы вместе занимались спортом, вместе готовили еду, вместе смотрели видео и все это вперемешку с ласками, иногда находящимися на грани фола.

Никита рассказывал о своей жизни в детском доме, о дружбе с той самой Настей и ее нынешним мужем Иваном, о знакомстве в секции кикбоксинга со своим будущим начальником Андреем Воронцовым, настоящим аристократом, который наплевав на своё происхождение, завел дружбу с простыми ребятами, оставшимися без родителей.

Кстати, данную фамилию я слышала и раньше. Кажется, Ник упоминал пару раз. Но я не стала сообщать об этом. Не стоит моему будущему любовнику знать о брате, как и о том, что они, возможно, знакомы. Не сейчас. А то мало ли чего там опять в его мозгу заклинит. Вдруг брат для него авторитет. И лишить девственности сестру Соколовского окажется для него сложнее, чем просто Машу.

На второй день погода нормализовалась и даже солнышко выглянуло. Я усилила свои провокации, безумно надеясь, что он не решит поехать в деревню до столь долгожданной ночи. Я не вынесу подобной подставы. Ведь мои действия по соблазнению мужчины не могли не отразиться на мне самой. Я уже хотела этого до дрожи в руках, до судорог в пальцах… до боли в груди. Если он обманет… это будет… разочарованием века.

Поэтому ближе к концу испытательного срока я все чаще появлялась перед ним в соблазнительных одеяниях. Например, в его рубашке и больше без ничего… ну а что? Для утра вполне нормально. Или без бюстгалтера на тренировке. С моей небольшой грудью это не доставляло дискомфорта, а вот кое-кто проигрывал бой за боем, не сводя глаз с колыхающихся приманок.

В результате этого в последнее утро я и оказалась сверху, уложив-таки очумевшего противника на лопатки. Резким движением сдернула резинку с волос, распуская их и наклоняясь ближе к нему. Рыжие волнистые пряди оградили нас от реальности словно золотым плащом.