Я тяжело вздыхаю. К сожалению, поделиться переживаниями мне не с кем. Как и доверить свою тайну. Вряд ли когда-нибудь кто-то из фей поймёт, почему моё сердце стучит ровно в присутствии самых благороднейших кавалеров и пускается в пляс от близости полукровки.

— О чем ты думаешь, Айрин? — проникновенный шепот Мелана вырывает меня из мыслей.

Он все так же стоит сзади. Его дыхание касается моей шеи и уха, щекочет нежную кожу, вызывая блаженный трепет внутри. Но я не могу дать ему понять, насколько мечты о нем проросли в глубины моего сознания. Ведь если он догадается о моих чувствах, может возненавидеть, и тогда из союзников он, вполне вероятно, превратится во врага. Это же так ужасно, то, что я испытываю к нему. Дико и непростительно!

Я прикрываю и глаза и задаю тот вопрос, на который больше всего боюсь услышать ответ. Но если буду молчать, вся изведусь.

— Там, внизу, — голос поддаётся мне с трудом, звучит хрипом, — ты трогал меня. Зачем?

Мелан застывает за моей спиной. Кажется, даже прекращает дышать. А я боюсь того, что он скажет.

На мгновение в комнате становится так тихо, что даже, кажется, будто здесь никого нет. Мир вокруг живёт своей жизнью, а мы застыли как статуи. Мелан все также стоит за моей спиной. Своим вопросом я загнала его в ловушку. Да и себя тоже. Но отступать некуда, слова сказаны, обратно их не вернуть. Я уже начинаю жалеть, мне кажется, что мы стоим на пороге чего-то страшного и обратной дороги нет. Что ничего больше не будет как прежде. Моё сердце обеспокоенно бьётся в груди. Страх ползёт по спине, предчувствие плохого, что скоро свершится, сдавливает внутренности.

Мы с Меланом, согласно родовому цветку, не приходимся друг другу родственниками. Однако родители соединили нас магически. А магия для фей едва ли не важнее, чем родословная. К тому же аллгалоринни — магические близнецы — считаются даже более близкими, чем обычные. Любовная связь между ними если и возможна, то презирается любым представителем нашего народа, считается самым грязным преступлением, наряду с убийством и пытками детей. Из всего вышеизложенного выходит, что мы с моим тёмным алехандром ходим по лезвию ножа. Один неверный шаг будет стоить нам всего: и карьеры, и будущего, и жизни.

— Просто я знал, что ты уже очнулась, и решил тебя подразнить, — отвечает мне он.

Голос спокоен, но я слышу в нем притаившуюся бурю.

— Весьма двусмысленно получилось, — холодно говорю я.

Подобные его поползновения в мою сторону я должна пресечь сразу же, иначе неизвестно, к чему приведёт его дерзость в следующий раз.

— Больше никогда так не делай, — прошу его и отчаянно надеюсь не задеть.

Мне не хочется причинять ему боль, но, похоже, именно это и происходит. Всего мгновение я чувствую острую вспышку. Затем она исчезает так же внезапно, как и появилась, оставляя вокруг меня лишь эмоциональный штиль. Защитник скрыл от меня свои чувства. Я очень хочу узнать, о чем он думает. Но тут же гоню от себя эту мысль. Хоть я и могу сейчас проникнуть в его мысли, благодаря нашей связи, но прав на то у меня нет. К тому же я трусиха. Страшусь узнать, что он прячет там, в недрах своей тёмной души. Я почему-то уверена, что эти знания не доведут до добра. А своему предчувствию, как одной из доставшихся мне фейских привилегий, я склонна доверять.

— Как скажешь, принцесса, — ровным голосом отвечает Мелан, — я не хотел оскорбить тебя и прошу прощения за свой глупый поступок. Такого больше не повторится.

Я киваю на его слова. Какое счастье, что он не видит моего лица, и мои чувства для него сокрыты. Я благодарна Свету за то, что темный алехандр не видит застывших слез в моих глазах. Ведь сейчас я готова разрыдаться, настолько больно мне слышать то, что он говорит. Хочется повернуться к нему и отрезвить пощечиной. Крикнуть в лицо: очнись! Неужели ты ничего не видишь? Неужели ничего не чувствуешь?!

Но я молчу, застыв, смотря в одну точку перед собой. Так будет лучше, убеждаю себя, так будет правильно. Я принцесса фей. Я не имею права на ошибку. Мелан, ещё немного постояв за спиной, обходит меня, открывает передо мной дверь.

— Нам пора, принцесса, — и жестом приглашает пройти вперёд.

Так, словно и не было меж нами этого разговора. Словно ничего не было. Слишком безразличен тёмный алехандр.

Я ступаю вперёд, оставляя за спиной покои Симоны и её саму. Лишь бросаю короткий взгляд за плечо.

— Мы больше никогда не вернёмся сюда, — заверяет меня Мелан, как всегда, безошибочно прочитав мои мысли. — Не вернёмся в этот бордель.

Я безразлично пожимаю плечами, делая маленькие шаги вперёд. Мне что Симона, что другая его любовница, все на одно лицо. В ногах все ещё чувствуется слабость, поэтому двигаюсь я медленно. Что бы там ни хотел сказать мне Сефарин, это может немного подождать. Ровно столько, сколько мне потребуется, чтобы добраться до его дворца.

Мы спускаемся по лестнице вниз, где нас встречают Арлавиэл и слуга владельца борделя. Второй шёпотом уверяет меня, что они все уладят, взглядом мелких глазок указывая на апартаменты Симоны. А выйдя за дверь этого дома, мы обнаруживаем стражу, присланную за нами.

— Должно быть, аргх ангелов устал ждать, — недовольно бурчит мой жених.

Воины в сияющих доспехах распахивают перед нами дверь экипажа, настойчиво приглашая внутрь. Мы подчиняемся безоговорочно, ведь меж нашими народами никогда не было вражды. Однако то, что за нами явились стражи, кажется мне подозрительным.

— Хочу домой, — жалуюсь, как маленький ребёнок, мужчинам, сопровождающим меня.

Они молчат, хмурыми взглядами изучая путь, которым нас везут во дворец. Чувство скорой беды усиливается. Я громко вздыхаю, созерцая прекрасный город, и повторяю уже для себя: