— Их взяли под стражу и обвиняют в государственной измене, — отвечает Сефарин. — Дом Света Огненных Глубин принял на себя бремя временной власти.

Если бы в этот момент мой язык не стал тяжелее камня, я бы задала еще целый ворох вопросов. Но есть те, что важнее всех остальных.

— Что будет с моими родителями?

— Их казнят, — отвечает мне Микаил.

Его слова словно режут меня по живому. Выдох сделала, а вдохнуть не могу. Мир перед глазами меркнет. Хорошо, что Лав усадил меня обратно, иначе рухнула бы на пол.

— Если их вина будет доказана, — уточняет Сефарин, недобро посмотрев на сына.

Затем аргх поворачивается ко мне и продолжает:

— Временная власть требует от нас срочно выдать им наследницу престола, ее защитника и жениха. К сожалению, речь идет о вас, светлая принцесса.

— И что они сделают с нами? — спрашиваю не кого-то конкретного, а словно самому Свету задаю вопрос, зная заранее, что он не ответит.

— Они хотят выяснить, причастны ли вы к измене так же, как и королевская пара, — вещает Сефарин так холодно, будто погоду обсуждает, а не судьбы сидящих перед ним. — Если да, то вы разделите их участь. Если нет, то вас ждет скорая свадьба и коронация.

— Вы говорите так, — смотрю на него как израненная лань, — словно моих родителей уже приговорили и казнили.

— Боюсь, именно так и будет, — в его взгляде ни капли сочувствия, — юная Айрин.

Как и в ауре. И я понимаю, что новую так называемую временную власть уже признали законной и меня им отдали. Отдали на растерзание. Если даже аргх ангелов не сомневается в том, что ждет мою семью, то меня точно казнят вместе с ними. Или в лучшем случае выдадут замуж за Арлавиэла, а после отравят или сделают так, чтобы место на троне рядом с королем светлых фей освободилось. Не удивлюсь, если моему жениху уже даже подобрали подходящую невесту.

Бросаю взгляд налево. Знал ли Арлавиэл обо всем этом? Или его не посвятили? А может, я просто нагнетаю, а на самом деле дом Света Огненных Глубин сейчас всеми силами пытается оправдать моих родителей и вернуть им власть? Они же столько времени были верны престолу и правящей династии!

— Вы отправите нас домой? — спрашиваю у Сефарина.

— Мы еще не приняли решения, — отвечает он, ни на долю мгновения не задумавшись.

А я, прикоснувшись к его ауре, понимаю — врет. Они уже приняли решение и точно не в мою пользу. Однако нельзя отрицать того факта, что светлые ангелы, будучи союзниками фей, хотят как лучше. Вот только лучше ли это будет для меня? Лучше ли для моего народа?

— Для вас приготовили покои во дворце, — распоряжается Сефарин. — Настоятельно рекомендую не покидать их до того, как мы проведем совет и огласим вам свое решение.

Я встаю с места, понимая, что разговор окончен, и покидаю комнату. Под конвоем нас троих проводят в специально отведенные покои. Хоть не в Высокую башню, где держат преступников и неугодных личностей. И на том спасибо.

Тем временем в зале совета ангелов

Едва за наследницей трона королевства фей закрывается дверь, тишина взрывается гулом голосов. Советники наперебой пытаются донести свою мысль аргху, однако все они замолкают, стоит военачальнику подать голос:

— Нельзя выдавать её, отец! — говорит он, повернувшись к нему всем корпусом.

— Боюсь, у нас нет выбора, сын мой, — отвечает невозмутимо Сефарин.

— Выбор есть всегда, — возражает ему, что между ними происходит не так часто.

— Габриил, — отец протягивает имя сына.

И на дне его холодных голубых глаз видно предупреждение. Аргх ангелов Сефарин очень не любит, когда кто-то оспаривает его решение или задаёт неудобные вопросы.

— Ты знаешь, что, скорее всего, светлые феи пойдут на нас войной, если мы не вернём им их принцессу, а у нас нет мощностей, чтобы противостоять им. Ты предлагаешь поставить под угрозу и так хрупкий мир, а также все наши союзы и собственный народ ради чужих интересов?

— Не чужие интересы волнуют меня, — возражает Габриил, — едва Айрин покинет наш мир, её тут же убьют.

— Разве это наша забота? — холодно отвечает отец. — Пусть феи сами разбираются, кто должен править ими.

— И потому ты решил отдать ни в чем не повинную девушку на убой?

Военачальник рискует, говоря это, ведь тем самим открыто демонстрирует свое несогласие с правителем. А то, что перед ним родной отец, — утяжеляющее обстоятельство. На мгновение в зале для совещаний становится так тихо, что слышны даже биения сердец присутствующих. Затем аргх Сефарин взрывается хохотом, а все присутствующие, включая сыновей правителя, облегчённо выдыхают.

— Так вот в чем причина! — говорит Сефарин, вытирая ладонью слезы, которые у него выступили от смеха. — Ну тут все просто и решаемо. Я похлопочу над судьбой юной Айрин у представителей дома Огненных Глубин, и если она не нужна их дому, мы с радостью заберём её в наш в качестве гарантий соблюдения договорённостей и твоей супруги.