Поцелуй сместился с губ на шею. Стон разлетелся над крышей, взлетел к окрашенным оранжевым цветом облакам.

Если я не сошла с ума, тогда не знаю как описать, что происходит. Может и не стоит думать об этом? Потом ведь будет достаточно времени для анализа.

— Дрейк, — простонала под очередным жалящим поцелуем на коже.

Одна рука пробралась под шорты, обнимая ягодицу. Слишком горячая ладонь, лишнее белье.

Касаться обнаженного торса словно вести рукой по бархатной поверхности — тактильный экстаз. Я и сама словно под сильным афродизиаком…

Протяжно застонала от сомкнувшихся вокруг соска губ. Не думала, что грудь настолько чувствительное место.

Отдалась ощущениям, позволяя доставлять мне удовольствие. Мои хаотичные неумелые ласки едва ли способны порадовать, но лучше не переживать об этом сейчас.

Короткое чувство полета завершилось прохладой от обивки дивана. Голую спину холодил приятный телу материал. Гуляющий по крыше ветер врезался в полусферу, мимолетно касался руки, задевал бедро, но я все равно будто вышла в пустыню мертвых земель: жар и густой воздух вокруг, и больше ничего. От горящего взгляда, коим скользил по мне Дрейк, упираясь коленом между ног, хотелось стонать. От взгляда, всего лишь!

Провела от локтей к плечам, улавливая каждое движение мышц под кожей, пока пальцы расстегивали мои шорты.

Чувственный и нетерпеливый поцелуй отвлек от короткого момента стягивания плотной ткани. Дрейк отдалился, вытряхнул мои ноги из шорт. Всего миг, а его губужеостро не хватает. Эту сладость не затмить ничем… наверно. Разве что…

Выгнулась со стоном от влажных губ на солнечном сплетении. Пропустила темные волосы между пальцами и сжала.

Ощущения разрывали на сотни частей: от поцелуев по телу, ласкающих рук, незаметно избавляющих от последнего элемента одежды. Еще одно, совершенно новое по ощущениям, прикосновение губ, языка, пальцев — одновременно, срывая неприлично громкий стон.

Неприлично… То, что мы делаем, должно быть сокрыто от посторонних глаз, а мы на крыше. Вокруг другие дома, но… кого это сейчас волнует?

Неосознанно подалась бедрами навстречу губам.

Я не в состоянии распутать клубок эмоций, затягивающийся внутри. Его нитки расползлись по всему организму, в каждую часть тела, опутали вены, стянули легкие.

Частое дыхание мешалось со всхлипами и стонами. Короткие и глубокие вдохи подталкивали к первой вспышке удовольствия.

Солнце стыдливо спряталось за горизонт, оставив нам красоту закатного неба.

Непередаваемые ощущения. И запах. Тот самый… Самый вкусный запах.

Аромат пробрался в легкие, моментально заполнил собой каждую клетку, молекулу, растворился в крови, несясь по венам к сердцу и устремляясь вниз живота.

Желто-оранжево-красные краски на небе словно стали ярче на пару тонов.

В прошлые моменты проблеска истинности я не чувствовала ничего подобного. Не было катастрофически острой, жизненно важной необходимости оказаться так близко к истинному, как только возможно.

— Дрейк, — позвала приподнимаясь, потянулась к его губам, игнорируя вопрос во взгляде.

Слизнула солоноватую влагу с каждой припухшей губы. Непослушными пальцами расстегнула его шорты, безмолвно прося помочь от них избавиться.

Ничего вокруг не существует. Толькосамый вкусныйзапах, эта крыша,мы, и болезненно ноющее желание.

Одежда упала где-то рядом.

Дрейк, не разрывая поцелуй, утянул за собой. Уперлась коленями по обе стороны от него, села на колени.

Огладила крепкую шею, окаменевшие плечи. Провела носом по щеке, к виску. Веки прикрылись в удовольствии от лучшего аромата на планете и ладоней, изучивших, кажется, каждый мой сантиметр.

На живот словно вылили расплавленного воска, и он неизбежно потек вниз.

— Хочу, — прошептала, сдвигаясь по коленям, тесно прижимаясь.

Кольцо рук сомкнулось вокруг меня вместе с двумя вздохами.

Дрейк сполз на край неширокого сиденья.

— Не самое удобное место, — усмехнулся он и провел губами по шее. — Приподними бедра.

Послушно выполнила просьбу. Никакого страха или сомнений, лишь предвкушение и испепеляющее желание почувствовать своего истинного всего и полностью.

Дискомфорт от первых плавных движений внутри не вызывал боли, а стон Дрейка и вовсе задвинул все слабые неприятные ощущения. Вместе с поселившимся в животе эйфорическим чувством нарастала резкость движений. Короткая болезненная вспышка осталась на фоне, не имея сколько-нибудь большого значения.

Дрейк, кажется, заметил мой на мгновение наморщенный нос, но не акцентировался на этом, за что я была готова его поблагодарить. Лишь поцеловал жарко и нежно одновременно.