– - Потому что солдатам гарнизона обычно не приходится обнаруживать себя по уши в... проблемах, из которых непонятно как выкручиваться, за них офицеры думают. А со Стражами такое случается сплошь и рядом. По крайней мере, по моему опыту.

– - Это точно, - хохотнул Огрен.

– - А может, мне просто невероятно везет, - продолжила она.
– Но поскольку везение, похоже, распространяется на всех окружающих, приходится подбирать людей себе подстать.

Натаниэль хмыкнул, но решил смолчать. Вернулся Андерс, и они двинулись дальше.

Элисса привела их в "Корону и лев", оставив за столом, о чем-то долго говорила с трактирщиком, потом, велев начинать есть, ее не дожидаясь, исчезла на втором этаже, где были гостевые комнаты. Вернулась она, впрочем, до того, как все успели поесть, принялась за свою порцию, ничего не объясняя. Потом трактирщик принес ключи от комнат, и Элисса велела всем бросить вещи и дальше развлекаться на свое усмотрение - "только город ненароком не развалите", а Натаниэль пока пойдет с ней. Андерс пообещал, что непременно оставят пару зданий в целости и сохранности, пусть не волнуется.

– - Куда мы?
– спросил он, едва выйдя на улицу.

– - В церковь конечно, - сказала она, - Где еще записаны все браки?

Нанатиэль обругал себя за недогадливость - сам он собирался порасспрашивать торговцев - в любой гильдии все про всех знают. Правда, захотят ли разговаривать с чужаком - неизвестно.

Мать-настоятельница заметно обрадовалась, увидев Элиссу, и совсем расцвела, когда та выложила перед ней полдюжины целительных зелий.

– - Золотом, увы, помочь не могу, - сказала Страж-Командор.
– Но чем богата...

Та рассыпалась в благодарностях. Видать, дела в городе совсем плохи, решил про себя Натаниэль. Посад выглядел совсем нищим, бездомные тут и там прямо у дороги, внутри городских стен откровенных оборванцев он не встречал - видимо, стража не пускает, но то, с какой радостью настоятельница приняла целебные припарки, говорило, что на попечении церкви множество больных и увечных. Интересно, куда смотрит Эсмерель?

Нужную запись они нашли быстро, торговца, за которого вышла Делайла, мать-настоятельница знала - жертвует щедро. Значит, хотя бы живут небедно, решил про себя Натаниэль. Хоть что-то.

Где живет Альберт с молодой женой, в торговом квартале знали все. Когда Натаниэль взялся за придверный молоток, колени подгибались. Он сам не понимал, чего страшится - но сердце колотилось где-то в горле, а когда на пороге возникла женщина, лишился дара речи.

Делайлу он узнал сразу - лицо осталось почти девичьим, таким же наивным, как когда-то. Фигура изменилась - округлилась, оформилась, ведь уезжал он, когда сестра только-только начала превращаться из девчонки в девушку. Она недоуменно уставилась на высоченного мужчину в доспехах - ахнула, прижав ладонь к губам, и повисла у него на шее, смеясь и плача.

– - Ты. Живой...

Натаниэль обнял ее - создатель, каким дураком он был когда-то, отмахиваясь от "телячьих нежностей" - приподнял над полом. Бережно поставил обратно.

– - Живой...
– повторила она.

– - Да что мне сделается?
– криво улыбнулся Натаниэль, стараясь не шмыгнуть носом.

– - Ой, да что же это я на пороге держу, - спохватилась Делайла, ухватила за руку, заводя в дом. И застыла, увидев за его спиной Элиссу.

– - Ты?

И это "ты" звучало совсем по-другому, растерянно и почти испуганно.

– - Я сейчас уйду, - сказала Элисса.
– Просто проверить, что ты и в самом деле жива.

Делайла молчала, не отрывая от нее взгляда - и так и не выпустив руку Натаниэля.

– - Пойду я, - неловко повторила Элисса.

– - Погоди... То, что говорили про тебя и... отца - правда?

– - Правда.

– - Но почему? Ты ему нравилась... Хотел Томаса женить...

Томаса?
– изумился про себя Натаниэль?
– На Элиссе? Отец с ума сошел? Он же ей совсем не подходил... Нет, Натаниэль любил брата, но тихоня-Томас и Элисса?

– - То, что говорили про твоего отца и мою семью - тоже правда, - сказала она.

Делайла опустила голову.

– - Я не хотела верить...

Элисса молча кивнула.

– - Тогда заходи и ты, - сказала Делайла.

– - Как-нибудь в другой раз, ладно? Дел - вот столько, - она провела ребром ладони по шее.

– - Значит, как-нибудь. Заходи, правда. Я буду рада.

Особой радости в голосе Натаниэль не услышал.

– - Зайду. Непременно

А вот Элисса вроде, не врет. Она никогда не любила недоговоренностей, а сейчас между ними словно стена ледяная повисла, как от Андерсового заклятья. Хрустальная, в трещинах, сквозь которые ничего не разглядишь. Понять-то Делайла поймет, а вот простить... Сам-то он простил, но сестра - не он.