Пару раз мальчишки, братья Миделя, заикались на тему "как же было хорошо раньше", но тут же замолкали либо под строгим взглядом старшего, либо сами ни с того, ни с сего.

Но вообще, в сравнении с моим впечатлением от города и его жителях, эти люди были более менее адекватными, на мой непривычный взгляд. Большинство же соседей старались даже не общаться с нами, да и не только с нами, даже между собой. Неприветливые и словно запуганные кем-то.

Если я правильно понимаю — инквизицией и тем, что случилось с Виорелией, а потом с ее убийцей. Все ждали со дня на день проверку из столицы, и притихли. Никто не знал, чем она может кончиться.

В итоге полная таинственность. О том, что мне нужно, никто в упор не собирался говорить.

Через три дня, набравшись храбрости, подошла с вопросом к своему ухажёру.

— Мидель, а Мидель. Я чувствую себя очень глупо. Может быть, хотя бы ты меня просветишь?

Он с радостью повернулся ко мне, явно ожидая разговора совсем на другую тему.

Сейчас мы были вдвоем на кухне. Он чистил картофель для ужина, а я нарезала овощи для салата. Сегодня у нас аж три постояльца — нужно поднимать рейтинг гостиницы.

— Чем тебе помочь, радость моя?

Ох. Как-то он слишком быстро действует, пытаясь меня обворожить. Я ведь не могу ответить взаимностью. А его интерес все более очевиден.

— Что происходит?

— Где? — не понял он.

— В городе, где. Почему все такие испуганные и неприветливые?

Мидель отложил картофелину и внимательно посмотрел на меня.

— А у вас в деревне как-то иначе?

Эм… вот тут я слегка растерялась. Понятия не имею, как живут люди в их деревнях или в других городах. На Адлероне — да, а на Фенарусе… Этого вопроса Эрманд коснулся весьма поверхностно — подробнее просто не успел.

— Ну… — протянула я, — немного иначе, да. Чуть… веселее, что ли. И немного приветливее хотя бы с соседями.

Он покачал головой

— Тебе очень повезло. А я все думаю, откуда ты такая взялась — жизнерадостная?

Очередной прокол. Но уже поздно менять легенду — буду дальше гнуть свою линию.

— Я никогда не выбиралась в другие города. Это моя первая поездка по стране. И первый город по пути в столицу. Если бы не ваше предложение с хозяином, я бы дальше поехала.

— В вашей деревне нет инквизиции? А визоры хоть есть?

Ох, да что за вопросы он задает? Вместо помощи путает меня и заставляет глубже погружаться в ложь. Я так спалюсь рано или поздно.

— Инквизиция есть, конечно. Но у нас нет новых людей! — нашлась я тут же. — Все давно проверены и всем достаточно доверяют. А визоров, ты прав, нет.

Вот. Вроде бы неплохо. Логично. Разумно. И… судя по прищуренным глазам Миделя — неправдоподобно. Эх. Однако я продолжала улыбаться как ни в чем не бывало, и он смирился с моей "наивностью".

— Если то, что ты говоришь правда, то тебе лучше было не покидать свой дом никогда.

Он принялся чистить дальше свои крупные клубни, а на вопрос так и не ответил. Вот же! Я вся во вранье, а выяснить хоть что-нибудь полезное никак не могу.

То есть теоретически я знаю, что произошло из рассказа Лекса, но судя по всему, тут и раньше было не лучше.

— А кто настоящий хозяин гостиницы? — попыталась еще раз завести разговор.

— Ты слишком любопытна, Креолла.

Я капризно всплеснула руками.

— Конечно. А как же иначе мне понять всех вас? Поставь себя на мое место.

Он очистил еще две картофелины, прежде чем решился на ответ:

— Мы слишком привыкли никому не доверять. А в связи с последними событиями, данное качество весьма полезно.

— Даже мне?

— Мы знаем тебя всего три дня. И ты очень странная… непохожая на нас.

Ну да, ну да.

— Однако это не мешает тебе за мной ухлёстывать.

Я не знаток психологии, проходила только основы. Но интуитивно пыталась достучаться. А ещё загнать поглубже совесть, твердившую, что я действительно недостойна доверия, даже того минимального, что мне оказано — я не та, за кого себя выдаю, и они абсолютно правы.

— Хозяйка исчезла не так давно в неизвестном направлении. А господин Вандар — ее отец, прибывший из столицы. Вот и все.

— А как она исчезла и куда?

— Никто не знает.

— Даже господин Вандар?

— Да. Лучше тебе не лезть в это дело. По крайней мере до того, как не явится комиссия и не решит, что господин имеет права распоряжаться имуществом дочери.

Вон оно что!

— В ее исчезновении замешана инквизиция?

— И не только! Тут очень многое произошло. Люди боятся. Никто не знает, что за проверяющие к нам явятся, как они будут вести расследование и какими методами. Поэтому, Крео, тебе лучше ничего не знать, чтобы не попасть под раздачу.