— Морган Алонсо, если я не ошибаюсь?

— Че?

— Мне кажется, у меня есть предложение, от которого вы просто не сможете отказаться, — расплылся в лучезарной лягушачьей улыбке мужичонка, отчего стал похож чем-то на Троссендира Одрина.

— Че?

Последующий поток слов Жнец воспринимал плохо, туман в голове никак не хотел рассасываться. К тому же кто-то схватил его за ногу, пытаясь стащить ботинок. Удивительно упорное существо с совсем не сильными щупальцами на свой страх и риск пробралось к левой щиколотке и начало скромно дергать за обувь. Преодолевая боль и выжигание плоти, незнакомец из трущоб не оставлял своей отчаянной затеи. С пятого-шестого раза старания все же увенчались успехом. Где-то между фразой про Азари и спасение Земли Жнец остался с голой пяткой. Почти свежий носок, надетый только сегодня утром, был утрачен вместе с дорогой обновкой.

С трудом встав, Морган не стал сразу следовать за новым знакомым. Ненадолго замерев, он пытался разглядеть того, кто его обокрал. Удивляла не только упорность существа, но и его неожиданная храбрость. Решив, что второй ботинок ему теперь уж точно не к чему, наемник снял его с правой ноги, оставив носок на своем положенном месте. Небрежно замахнувшись, он кинул обувь туда, где находился вор. Удар пришелся точно в цель. Глухо крякнув, воришка схватил неожиданный подарок и куда-то заклубился.

Личный транспорт уже ждал. Предусмотрительно присев на другом конце кабины, странный мужичонка продолжал свою тираду. Когда начали взлетать, Морган почувствовал легкую тошноту. Удержав естественные позывы, он очень обрадовался, что хотя бы не хочет в туалет. Опорожнить мочевой пузырь он успел еще тогда, когда лежал на спине и наслаждался освежающим ливнем.

— Вам предоставляется необыкновенная возможность...— все жужжал где-то на периферии сознания незнакомец.

Ни слова из того, что он говорил, до собеседника так и не дошло. Туман в голове и внутренний вакуум затормозили наемника настолько, что все окружающее ему казалось чем-то нереальным. Морган плыл по течению, как и его путающиеся мысли. И как ни странно, в данный момент его интересовало совершенно иное. Это было вовсе не то, с кем сейчас он находится в шикарном городском транспортнике. И даже не то, что вообще здесь делает и куда направляется. Жнец смотрел на грязные полубосые ноги с черным носком на правой ноге и терзался всего одним вопросом. То существо, что с самоотверженной наглостью его обокрало, почти полностью состояло из щупалец. Стало быть, у него нет ног. Нахрена ему ботинок?

«Я вижу Солнце. Оно прекрасно яркое. Такое бывает только раз в году. Значит, настала пора собирать сладкие персики. Почему мама меня не разбудила? Наверное, опять хотела, чтобы я поспала подольше. Глупенькая. Я обожаю этот день и готова просыпаться намного раньше. Сегодня вечером тело будет ныть от приятной усталости. Так хорошо. Нужно будет пробежаться сегодня ночью по побережью. Когда поспевают персики оно начинает сверкать жемчужинами».

Азари впитывала чужие воспоминания, эмоции и чувства недолгой, но радужной жизни. Так она пыталась усмирить свое волнение. До вселения тело звали Эссиль. Девушка выросла на одном из островов Северного моря, там, где никогда не было зимы и росли высокие, плодовитые пальмы. Она не знала, для чего живет. Счастливое детство, в котором она ни в чем не нуждалась, добрые родители, первая любовь — все еще было очень свежо в памяти. И не лишено острого вкуса надежды. Однако, все эти сладкие эмоции не могли покрыть того нездорового возбуждения, что никак не хотело отступать от Великой Матери. Ныло не только в солнечном сплетении человеческой оболочки. Волна отвратительных спазмов проходила по всему массивному, огромному туловищу. Ожидание слишком затянулось. Однако, Азари не испытывала ни злости, ни раздражения оттого, что Жнец задерживается. Она прекрасно знала, в каком состоянии тот сейчас находится. В конце концов, пришлось здорово постараться, чтобы подвести его к этой черте. Нет, определенно, дело было не в этом.

Великая Мать, Королева и создательница идеального государства испытывала невольное смятение от мысли, что сегодня встретится с Пламенем лицом к лицу. Без многоликой толпы, без камер и даже без элементарной охраны. Такового не случалось уже очень, очень давно. Азари старалась избегать этих нежелательный встреч. С тех самых пор, как убила последнего Проявителя в собственной колыбели.

Массивные врата наполненного солнцем тронного зала отворились, когда стрелка на старинный часах отчеканила десять часов утра. В мгновение ока Королева приняла величественную позу на своем украшенном золотыми цветами троне. Обитый черным бархатом, он утопал в солнечном металле. По мраморным ступенькам мягко стекал подол белоснежного платья. Положив тонкие ладони в таких же белоснежных перчатках, что и платье, на громоздкие подлокотники, она выпрямила спину. Никогда еще ее осанка не была настолько идеальна.

Как только Жнец вошел, пальчики Азари впились в черный бархат. Казалось, либо в королевском троне появится несколько дырок, либо они и вовсе разорвут его в клочья. По массивному туловищу гиганта прошлись волнообразные спазмы. Морган крякнул, почувствовав окружающее брожение. Однако, большинство неприятных ощущений списал все же на общее «недомогание». В данный момент его чутье находились в крайне плачевном состоянии. Жнец отметил, что определенно испытывает экзистенциальный кризис.

— Что, хочешь придушить меня?! — с ходу выпалила Азари, в мгновение ока потеряв самообладание и всю свою королевскую стать, — А ведь не поверишь, я даже не против!

— Эм... что вы, как я смею...

— Тогда сделай взгляд попроще.

— Не в силах, госпожа Азари, — прохрипел Морган, с досадой обнаружив, что голос его скрипит, — Нездоров.

— Плохо спалось? — с сарказмом спросила Королева, явно насмехаясь над гостем.

— Нет, что вы. Как младенец, — вежливо ответил Морган, но прозвучало это почему-то слишком иронично.

Причина тяжелого взгляда исподлобья, принадлежавшего Жнецу, лежала на самой поверхности. Несколько часов назад его определили в одну из комнат дворца, выдав чистую одежду и настоятельно рекомендовав принять горячую ванну. Тот был бы и рад раствориться в теплоте невесомой пены, но не смог. Морган вырубился как раз где-то между глянцевой ванной и унитазом, который был востребован в тот момент гораздо больше ароматной ванны. Расстояние между этими двумя предметами оказалось настолько велико, что у Жнеца просто не нашлось сил его преодолеть. Впрочем, как и напялить в последующем чопорную одежду, сильно смахивающую на концертный костюм. Его бесцеремонно растолкали прямо перед необходимостью нанести государственный визит. Несмотря на ужас в глазах слуг, Жнец решил, что и так прекрасно выглядит. И по взгляду главы государства понял, что не ошибся.