Не поймите меня превратно, я не была какой-то там эгоистичной сукой, которой нравилось ломать людей. Я просто пыталась выжить в игре, которая продолжала безостановочно ломать меня саму. Впрочем, я никогда не была единственной виновницей, они давали столько же, сколько и получали. И, господь свидетель, я почти покончила с таким отвратительным обращением, когда обнаружила здравый смысл в этом самообмане.

Намеренное причинение боли кому бы то ни было, давалось мне нелегко, я никогда не хотела такой судьбы. И никогда бы не зашла слишком далеко. Лишь достаточно, чтобы дать им ослабить путы и бежать без оглядки. Они просто начинали негодовать, когда я либо давала им от ворот поворот без объяснения причин, либо чувствовала себя настолько свободно, чтобы выпустить на волю свои до безумия психопатические черты. Мне нужно было найти в себе силы и показать им, что я не собираюсь быть слабой девушкой, постоянно ждущей одобрения. Пытаясь игнорировать противоречие в том, как отчаянно жаждущая любви может все вывернуть таким образом.

Я была просто еще одной сломленной девушкой, пытающейся найти хоть малейший отголосок связи с тем, что осталось от моей загнивающей души.

Я была просто еще одним безнадежным романтиком, обреченным на душевную боль, что причиняло неотступно преследующее прошлое.

Единственным источником моей надежды была мысль о том, что парочка больных на голову влюбленных может исцелить каждый сам себя, в процессе исцеления друг друга. И, в независимости от того, насколько безнадежно поврежденными они будут казаться, их всегда можно будет восстановить. Мне нужно было верить в это.

Шло время, и я все дальше и дальше удалялась от той наивной девочки, коей раньше была. И постепенно мое страстное желание встретить любовь менялось и увядало вместе с любой мечтой о духовной близости с кем бы то ни было.

– Дорогуша, если бы только ты уделяла столько же внимания тому, чтобы стать лучше и противостоять своему прошлому, сколько этим бесполезным книгам.

Что, если я не хотела становиться лучше? Я просто хотела быть собой. Обычной, среднестатистической, хорошенько отшлифованной версией себя.

– Помни, любовь — это пункт назначения, а не путешествие, и ты не можешь решиться на эту поездку в своем нынешнем состоянии. Твой рыцарь в сияющих доспехах — это не принц на коне, а противостояние своему прошлому. Ты не сможешь никого полюбить, пока не научишься любить себя.

Возраст не делает вас мудрее, с этим лучше справляется опыт, я считаю. Я ненавидела то, как наши духовные наставники смотрели на нас свысока, будто мы только и жили жалкой идеей, что любовь совершенствует все в этом мире. Я знала, насколько порочной и грешной она может быть, была свидетелем этого воочию. Но также видела, как она спасала людей.

Все они ошибались. Любовь была подобна лавине, сметающей все на своем пути, затягивающей жертв в водоворот сильных эмоций, убеждая их, что они не выживут без нее. Я давно не мечтала о принцах, единорогах и «долго и счастливо», но все еще хотела, чтобы меня полюбили. Все еще хотела жить этой верой, потому что знала, что это ключ ко всему. Почувствовав что-то настоящее, я, в свою очередь, сама стала бы настоящей.

Было ли таким уж преступлением желать, чтобы кто-то безрассудно пытался добиться тебя, даже зная, какой ты без прикрас? Кто-то, кто был бы в равной степени искалечен и достаточно силен, чтобы спасти нас обоих. Несомненно, трава на другой стороне не всегда зеленее, но меня привлекал вовсе не цвет, а устойчивость твердой почвы под ногами.

Мучаясь бессмысленной жаждой морального поглощения и желания быть поглощенной. Наслаждаясь идеей истязающего кнута мучительного беспокойства при столкновении с событиями, которые могут поставить под угрозу твою запутанную связь с кем-то. Потому что все происходит именно так, когда ты осознаешь, что очертя голову стремишься на самое дно этого омута. Я мечтала об этом - в полной мере рискованном и невероятно пленительном чувстве.

Возможно, все было так, потому что я все еще верила в скрытую магию этого мира, несмотря на свое противоречивое прошлое.

Или, быть может, потому что мне нужно было понять, почему он сделал то, что сделал.

Почему они все делают то, что делают.

Хотела.

Нуждалась.

Жаждала.

Все в прошедшем времени, потому что чем ближе я подходила к тому, чего хотела, тем больше начинала понимать избитую фразу «берегись своих желаний».

Это история о Романе, обо мне и всем, что, между нами. Вот почему я стою здесь жалкой тенью себя прошлой и по какой-то причине так боюсь праздника любви, который вот-вот состоится.

А еще это повествование о том, как я по собственной воле позволила Роману Корту погубить себя.

Роман

— Бл*ть, да-а-а-а, заглатывай, бери целиком.

С силой давил на затылок девчонки, вколачиваясь ей в рот до самой глотки. Не следовало вертеть задом, детка, и пытаться впечатлить меня минетом, если не можешь довести дело до конца.

Я думал, что еще одна текущая по мне телка была как раз тем, что мне было нужно, чтобы утихомирить постоянный гнев. Но это, бл*ть, ни хрена не работало. Я содрогнулся внутри от осознания того, что, даже хорошенько кончив, я не могу заглушить свою внутреннюю боль.