— Урок второй: все, что я могу услышать из твоего грязного маленького рта, - это: «Да, сэр», «Пожалуйста, сэр» и «Трахните меня сильнее, сэр».

Я скользнул рукой по ее бедру, щекоча уже мокрую киску. Это было одним из немногих достоинств Одетт — она всегда приходила наготове, предлагая мне себя на блюде, требуя, чтобы я скорее насытился ей.

— Урок третий: я твой господин, поэтому контролирую твое тело, как марионетку. Ты двигаешь руками только тогда, когда я тебе говорю. Ты трешься о меня только тогда, когда я скажу. Мое слово — закон.

Меня невозможно подмять под свой контроль.

— Урок четвертый: нарушь любое из этих правил, и я оттрахаю тебя так, что ты неделю не сможешь свести вместе ноги. И никаких нежностей. Поверь, тебе это совсем не понравится, — продолжал я предупреждать ее.

С этими словами я коснулся подушечкой большого пальца ее пульсирующего клитора, и она заверещала мне в ухо.

— Ох!

Одетт прыгнула на меня, стремясь обвить ногами мою талию и отчаянно пытаясь дотянуться своими сложенными для поцелуя губами до моих. Я перехватил и крепко сжал ее бедра, скрутив гибкое тело, прижимая торчащими сосками к стене. Слава яйцам отсутствию у нее белья и самоуважения. Я наклонил ее вперед и со всего маха вошел своим перевозбужденным членом в ее влажную от соков плоть.

Мой разум был заполнен образами из порнушки, которое я смотрел на прошлой неделе: красной возбужденной головки члена, погружающейся в стонущую блондинку. Бл*ть, я уже кончаю. Все закончилось так же быстро, как и началось. Даже секса было недостаточно, чтобы заставить моих внутренних демонов замолчать дольше, чем на несколько мгновений. Может, если бы у меня была совесть, я бы протянул руку и подразнил клитор Одетт, чтобы она кончила, но не сделал этого. Мне было плевать. Я кончил, и в моих глазах миссия была выполнена.

— Мне нужно кое-что уладить в офисе, где выход ты знаешь.

Одетт исполнила мне чувственную серенаду с оскорблениями, когда я вытирал остатки спермы, блестевшей на моем члене, о ее спину, и собрался уходить. Видит Бог, я был той еще задницей, но мне было абсолютно все равно.

Прежде чем я успел выйти из комнаты, я услышал приглушенные звуки своего телефона, вибрирующего на кровати. Одной из многих вещей, за которые я был благодарен брату, была его способность выбирать идеальное время — это всегда непреднамеренно выручало меня из неловких ситуаций.

— Эй, чувак как дела? — спросил я.

Его телефонные звонки, порой, могли быть назойливыми, но он никогда не звонил в столь позднее время без веской на то причины.

— Братан, ты лучше присядь, потому что у меня есть очень важные новости.

Волнение, звучавшее в его голосе, было настолько неприкрытым, что это разожгло мое любопытство.

— Продолжай.

Черт, он же не собирался сказать то, что я думал? Нет, только не это, не может же он быть настолько ослеплен любовью?

— Я женюсь! — воскликнул он, выпаливая последнее слово как снаряд.

Да, все как я и ожидал — мой юный наивный брат был настолько околдован бабой, что поверил в то, что он проведет с ней остаток своей жизни.

— Эм, поздравляю, наверное.

Я знал, что невозмутимость моего тона вызовет раздражение у него, еще одного человека, посвятившего свое существование тому, чтобы заставить меня поверить в то, что жизнь продолжается.

— Ну, это даже больше, чем я ожидал.

Его беззаботный смех успокоил меня. Было в моем младшем брате что-то такое, из-за чего с ним я чувствовал себя как дома. Сколько бы я ни пытался оттолкнуть его в прошлом, он всегда был рядом, давая мне незаслуженную мной поддержку. Если бы у меня и был проблеск надежды на светлое будущее, только он был бы ответственен за это.

— Ну-у-у, мы с тобой вместе с детства, и я знаю, что мы молоды, но когда ты в чем-то уверен, то это правильно, я считаю.

— Думаю, мне придется поверить тебе на слово. — Я бы не смог выяснить это самостоятельно. — Так почему ты на самом деле мне звонишь? — продолжил я.

Я никогда не был в числе тех, кто ходит вокруг да около. Я знал своего брата, и в его духе было бы попозировать для какой-нибудь слащавой романтической фотографии и отправить мне ее в сообщении, чтобы я все понял сам.

— В эти выходные я устраиваю вечеринку, чтобы отпраздновать и собрать всех наших друзей, прежде чем мы расскажем новости нашим семьям. Пожалуйста, скажи, что ты придешь? Я не приму дурацких отговорок, что тебя это не касается, я твой брат, черт возьми! К тому же, ты мой должник за то, что мне пришлось пережить в прошлую пятницу. Образ той цыпочки до сих пор преследует меня. Тристан сказал, что заедет за тобой прямо к офису. До встречи.

И он поторопился повесить трубку, прежде чем я смог что-то ответить. Он даже не дал мне возможности попротестовать. Хитрая ухмылка застыла на моих губах, когда я вспомнил, что вынудил его сделать. Начало вечера прошлой пятницы я проводил, трахая какую-то случайно попавшуюся под руку брюнетку. Она была в полном моем распоряжении, раздета и привязана к моей кровати.