Я наклонилась и действительно увидела на полу мелкие шарики. Они были рассыпаны везде.

– А вот и норы, - подруга указала на отверстие в полу, а потом повернулась к птичнице. – Вы, почему не следите за порядком?! Сколько кур пропало?!

– Пять… - виновато произнесла женщина, и Таня схватилась за голову.

– Значит, особи большие и скорее всего, кормят приплод! Ну что мне с вами делать?!

Это было проблемой. Ведь все виды мышей и крыс переносили опасные заболевания. Я прекрасно помнила, как в колхозном птичнике грызуны убивали молодняк птицы, воровали корм, а в подстилках вили гнезда. Они пугали коров и телят, потому что разъяренная крыса нападает на всех, кто угрожает потомству. Был даже случай, когда крысы убивали слабых новорожденных телят.

– Позови Захара! – приказала Таня птичнице и, когда та выскочила из курятника, сказала: - Взрослая крыса способна за ночь перебить до десяти цыплят! А если их больше?! Ты представляешь, чем это нам грозит?! Прогрызая полы, они провоцируют травмы у скота! Заражают испражнениями зерно!

– Нужно проверить запасы овощей в погребе! – меня мог кондратий хватить, если крысы добрались и туда. Столько труда насмарку! – Вот же, не было печали!

Когда в курятник пришел Захар, Таня объяснила ему проблему и попросила, чтобы он проследил за тем, чтобы слуги сделали все как надо.

– Золу пусть рассыплют по всему птичнику. Да так, чтобы были засыпаны все щели. А еще нужно шерсть спалить и здесь, и в сарае с зерном, и в погребе. Пусть старые валенки возьмут или еще чего придумают. Хорошо проверьте все сараи. Каждую стенку! Под крышей тоже смотрите!

– Хорошо, барышня, - кивнул Захар и предложил: - Я еще ловушек понаставлю. Чтоб уж наверняка.

– А зола точно поможет? – тихо спросила, на что Таня ответила:

– Хоть что-то, Галь. В ней содержится вещество, способное вызвать зуд и раздражение кожи крыс. Когда крысы станут чистить шерсть, оно будет попадать в пищеварительную систему, вызывая гибель. Главное, за кур не стоит переживать. Древесная зола считается для них полезной. С ее помощью они чистят перья от блох и клещей.

Мы уже собрались выйти из курятника, как вдруг в него забежала Глашка и, выпучив глаза, спросила:

– Неужто крысы завелись?! Да барышни?!

– Завелись. А ты чего? – я удивленно наблюдала за ней. – Случилось что?

– Чтобы крыс не было, нужно молитву мученику Христову, Трифону читать! – заявила девушка и заголосила: - Мученик Твой, Господи, Трифон, во страдании своем венец прият нетленный от Тебе, Бога нашего! Имея ибо крепость Твою, мучителей низложи, сокруши и демонов немощныя дерзости! Того молитвами спаси души наша!

Потом она забегала из угла в угол, грозно шепча:

– Помолюсь я, Глафира, Божья раба, Господу и всем святым! Господь милосердный, помоги, сбереги мой дом от сегодня и до святой субботы. У царя Поганина было двенадцать жен, да с двенадцати, а не осталась ни одной! Перевелись и пропали у царя все жены, пусть так и у меня, рабы Божьей Глафиры, все мыши покинут дом! А кто не покинет, тот смерть найдет! Аминь. Аминь. Аминь!

– Спасибо, Глашка, - рассмеялась Таня. – Теперь точно крысы уйдут.

– Истинно вам говорю! – девушка широко улыбнулась. – Потом пуще этого благодарить меня станете! Пойду еще в других местах пошепчу!

Весь обратный путь к дому мы смеялись над Глашкиным креативным способом борьбы с крысами. Но она ведь от души хотела помочь, поэтому обижать ее мы не собирались. Если ей кажется, что заговоры подействуют, пусть шепчет.

Головин за это время успел отправить «дядюшку» обратно и послал человека с запиской к Андрею.

– Что если актеришка все расскажет Потоцкому? – я не верила ни единому обещанию этого человека.

– Исключать такой возможности нельзя, но все же я думаю, что нашел убедительные доводы, чтобы объяснить ему, что произойдет, расскажи он Александру всю правду, - ответил Павел. – Как бы оно ни было, мы не имеем права его удерживать. Да и зачем?

– Так о чем вы с ним договорились? – Таня сгорала от любопытства и я тоже, но муж лишь улыбнулся.

– Софья Алексеевна, пусть это останется секретом. Хорошо?

Нам опять пришлось смириться. Значит, так действительно нужно. Оставалось только ждать результата.

– Барышни, а что на завтра готовить-то будем? – в комнату вошла нянюшка и, сложив руки на животе, недовольно поджала губы.

– А что завтра? – не поняла я.

– Дак барская забава ваша… иноземный праздник! – проворчала Аглая Игнатьевна. – Новый год! Черт-те что придумают и радуются, как дети! Всю жизню праздновали Рождество, а в первый день просинца*, поминали Василия Великого! Кашу на речной воде варили. Кто побогаче, свининкой лакомились.

Что ни говори, а празднование Нового года приживалось среди простого народа тяжеловато. Несмотря на то, что в богатых домах его уже отмечали во всю, крестьяне не могли привыкнуть к «иноземной забаве».