Ни разрядов кукольно-розовых, ни блестящего черного ручейка. Ни напугавшей меня сумеречной твари.

Все галлюцинации разом решили меня покинуть. Осталась лишь дикая слабость, магрень и желание поспать. Тело склонилось к луже, веки закрылись, а нос уткнулся во влажную землю академического полигона.

Глава 17

Глава 17

– Хмм…

Перед тем, как услышать голос, я почуяла гаденький аромат эшерской настойки. И мой сонный ум пришел к выводу, что в данном конкретном случае запахи распространяются быстрее звуков. Ноздри мои сжались от ужаса, и тело инстинктивно попыталось отползти.

– Уууу… – по привычке провыла в лужицу, не спеша разлеплять глаза. Хотя вряд ли у моего собеседника были щупальца.

– Вам нужен новый куратор, – меня резко оторвали от земли и поставили на ватные ноги. – Обопритесь на меня, мисс Ламберт.

– Это какой же новый? – вяло уточнила у сира Райса, бесцеремонно повиснув на его локте.

И хоть щупалец у нашего темного магистра и впрямь не имелось, на дитя изнанки он походил даже сильнее, чем напугавшая меня тварь.

– Какой-то вроде меня, – выдохнул источник феерического аромата, и меня его парами чуть обратно в лужу не уложило. – В крайнем случае, вроде Рэдхэйвена. В самом крайнем.

– Нет-нет, не надо «вроде Рэдхэйвена». Меня вполне мисс Хендрик устраивает…

А с исчадиями мрака я уже наобщалась, еще одного не перенесу!

– Мисс Хендрик – теоретик, – глубокомысленно заявил Райс и подтолкнул меня к открытым воротам.

Я запнулась и ни на шаг не сдвинулась. Коленки дрожали, будто в них сотня мелких шариков перекатывалась.

– Ох, дьяволова воронка… Я так от старости помру, – скривился темный магистр. – А мне предсказывали совсем другое. Идите сюда.

Ароматный сир подхватил меня на руки. Не знаю, как он, а я вот точно сегодня помру от нехватки кислорода.

В остальном было комфортно. Уютно даже. Видимо, я головой приложилась о каменный мешок, раз добровольно к Райсу приблизилась. Он же… Райс.

– Мисс Хендрик теоретик. И я теоретик, – напомнила темному. – Мы будто созданы друг для друга, правда?

– В бездну Хендрик. С вашим новым пробуждающимся даром понадобится много, очень много практики, – он угрожающе сдвинул брови, и меня привычно затошнило. Готовая распрощаться наконец с завтраком, я резко отвернулась от мага и чуть не вывалилась из рук. – Мисс Ламберт, вы, случаем, не огхаррели вырываться? Я без того не в восторге от вашего общества. Сейчас обратно в лужу уложу.

Он споткнулся на рытвине и чуть не завалился вместе со мной. Кого из нас сильнее шатало – еще вопрос.

– Вы ни от чьего общества не бываете в восторге, – резонно заметила, устраиваясь обратно. Завтрак все еще был со мной. Упертый. – И меня тошнит. Живот крутит.

– Сильно? – две пытливые темные воронки уставились на меня из черноты.

– Как если бы из меня собиралась вылезти та штука с щупальцами. Через рот, – скривилась от собственной фантазии. – Она не могла в меня что-нибудь отложить?

Я запоздало задумалась: а Райс вообще видел дитя Тьмы? Или мой глюк был все же плодом фантазии?

– Вы начитались «Ужасных рассказов о чужой изнанке» мисс Ридли Гхарр? – глухо хохотнул Райс и подкинул меня в жилистых руках.

Закатила глаза: такого я не читаю. Рисса рассказывала как-то вечером… Мы с Тейкой до утра потом зубами стучали.

– У вас сильный магический откат от применения темных чар, – сжалился Райс и перестал надо мной похмыкивать. – В первый раз он особенно неприятен.

– Я ничего не применяла, – заверила пахучего затворника.

Мы приблизились к академии, и он пронес меня в целительский корпус через отдельный преподавательский вход. Пятая точка взвыла от дурного предчувствия. Уж не к Граймсу ли мы снова?

Внушительный нос Райса расплывался перед глазами, в горле побулькивала горечь. Я зажмурилась и откинула голову. Уффф…

– Совсем паршиво? – спросил, поднимаясь со мной по лестнице.

– Будто стухшего гхарра съела. Целиком, с копытами, – призналась доверительно. – Но в то же время очень пусто внутри. И тяжесть на груди каменная.

– Сейчас… Тихо, не дергайтесь.

Темный магистр бегло пошевелил пальцами, вызывая на ладони золотистый игольчатый шарик. Втер затейливое плетение в мое горло, и с его пальцев по коже побежали щекотные ручейки.

Что за манипуляцию он провел, не знаю, но захотелось хихикать. Настолько сильно, что я себе это позволила. Прыснула. Потом хрюкнула. И совсем громко расхохоталась.

– Легче? – дернул губы в чем-то, очень отдаленно напоминающем улыбку.

– Высший класс!

В животе теперь не тухлый гхарр перекатывался, а порхали самые настоящие бабочки. Штук сто, не меньше. По венам растекалось чувство восторженной влюбленности – хоть сейчас беги и «ягодке» на шею вешайся. И в лапы его загорелые закутывайся.