– М-мда… гудит слегка, но уже терпимо.

– Понятненько.

Наступила пауза.

– Вспомнил чего-нибудь?

– Даже не пытался, если честно.

– Пхм… ну, я могу тебе сказать, что Полина к тебе ещё не один раз клеилась. Но то ли ты был твёрд как кремень, то ли расправа Алисы ей показалась более важным поводом к тебе не клеится.

– Алиса?

– Она тебя всю ночь от этой полоумной оберегала. Вы чуть ли не под ручку ходили, оставалось только начать шушукаться, и про вас бы уже поползли недвусмысленные слухи.

– Вот оно что…

– А ведь тебе понравилась наша рыжая, не так ли?

– Образно говоря, не ваша… и с чего ты это взял?

– Да так…

Стас остановился на светофоре.

– Когда в следующий раз нагрянешь?

– Уж точно не в ближайший год. Чувствую себя паршивенько из-за того, что натворил делов, а по итогу узнаю об этом лишь из скудных рассказов…

– Не велика потеря. Зато и стыдиться толком нечего!

– Ну действи-ительно! Скажи это Химику и Скину: Артём официально заявляет, что по словам Стаса, ему нечего стыдиться!

– И оба тебя в этом даже поддержат. Леший, у нас другие принципы дружбы и того, кто с кем перестаёт общаться, соответственно и поводы для этого другие. Я с Моржовым по пьяни тоже успевал сцепиться далеко не один раз… да я столько в «Гелиптеруме» не выступал, сколько мы с ним махались.

– И вам серьёзно это кажется нормальным?

– Ну конечно! Дружбы не бывает идеальной, а ещё безупречной жизни и вечной любви. Стоит довольствоваться тем, что ты имеешь, а не стремиться к абсолюту.

– А потом мне говорят про то, что после моих речей жизнь кажется чем-то бесполезным…

– А про полезность тут и не было речи. Взгляни вокруг! На этой планете таких как мы миллионы, если не больше, то же самое и с похожими на тебя. Но несмотря на все разницы в поведении и моральных ценностях, нас всех объединяет факт, что на фоне проблем глобальных наши личные заскоки вряд ли сравнятся даже с пылью!

– Только при всём этом ты забыл учесть, что проблемы единиц перерастают по итогу в проблемы масштаба государства, с которыми если не бороться, то никому лучше от этого не будет… только статистику портить.

Стас ничего не ответил, лишь озадаченно уставился в лобовое стекло.

– Этот мужик, кстати, тебя взглядом пилит уже около минуты. Сколько мы болтали, он глаз с тебя не спускает, – диджей указал на стоящего на переходе мужчину, того самого, которого Артём видел в автобусе.

– Да псих какой-нибудь, или задумался просто…

– Ага, задумался. На тебя красивого посмотрел, и почему-то задумался.

– Боже, а я думал, что это я параноик! Я не японский император – не казнят, если на меня посмотреть.

– Смотри, император, как бы он сам тебя где-нибудь в тёмной подворотне не казнил… – Стас надавил на педаль газа, отчего мужчина часто заморгал.

– Ты, кстати, как выбрал работу? Ты сразу подался в диджеи, или этот путь был более… тернист?

Он задумался.

– Я где-то до одиннадцатого класса думал, что в органы подамся… на информационную безопасность. Но по итогу завалил экзамены, проторчал около года дома, переосмысливая жизнь, да так от нефиг делать и начал пробовать себя в музыке. Гитара или какое-нибудь пианино мне не зашло, а вот диджейский пульт, биты в наушниках и шум ликующей толпы – это уже про меня. Да и платят солидно…

– Да, вижу.

– А сам-то? С чего вдруг психолог? Ты же вроде писательством занят по большей части.

– Так-то оно, конечно, верно, но на одном писательстве, как мне кажется, далеко не уедешь. Порой поймаешь такой день, когда и идей нет, и слова не вяжутся, и вообще вдохновения ноль и банально лень. Психология просто неплохой вариант ещё и потому, что это можно совместить: книги, построенные на психологизмах – очень даже неплохо смотрятся на фоне научной фантастики.

– Ты мог бы попробовать себя в журналистике.

– Мог бы, но ты просто не знаешь это чувство опустошения, когда у тебя не остаётся слов, чтобы даже думать – всё уже на бумаге. В такие моменты ни то, что текст, предложение построить сложно.