— Да, здорово меня подвела моя корова, — с досадой сказал Амвросий. Он вынул из кармана лист бумаги и, передав Мегудину, сказал: — Я слышал, что у вас все передали своих коров в колхоз. Я тоже хочу избавиться от нее.

Мегудин, прочитав заявление, сказал:

— Я думаю, что еще не время. Ферма в Миролюбовке пока слабая. Мы возьмем корову тогда, когда она вам действительно не нужна будет.

— Я прошу вас, ради бога, заберите ее у меня! Когда обжигаются на горячем, дуют на холодное.

— Какая у вас в колхозе себестоимость литра молока? — спросил Мегудин счетовода.

— Одиннадцать копеек, — ответил счетовод.

— Себестоимость литра молока должна быть намного меньше. В некоторых наших отделениях она составляет семь-восемь копеек, — пояснил Мегудин. — А когда механизируем все работы на фермах и снизим себестоимость корма, тогда литр молока будет стоить гроши.

— Ну, так как, возьмете корову? — спросил Тутышкин. — Не возьмете — я ее все равно продам. Старуха больна, некому возиться со скотиной. Корова хорошая, молочная, мы сами ее вырастили, и нам хочется, чтобы она попала на нашу ферму.

В правление вошли Любецкий и Колесниченко.

— Ты проездом или специально? — спросил Мегудин.

— Проездом… Хорошо, что я застал тебя здесь, а то пришлось бы ехать к тебе, — ответил Любецкий.

— Что-нибудь срочное? — полюбопытствовал Мегудин.

— Да, надо поговорить.

Амвросий Тутышкин поглядывал на Мегудина и не знал, как ему быть: выйти или ждать ответа.

— Товарищ, — сказал Мегудин, указывая на Тутышкина, — принес заявление.

— Насчет коровы? — спросил Колесниченко. — Вчера он со мной говорил, и я ему советовал обратиться к председателю… Из-за этой злополучной коровы нас долго не принимали в объединенный колхоз…

— Это тот самый товарищ, который боялся, что Мегудин не разрешит сено косить? — спросил Любецкий. — А теперь что его беспокоит?

— Теперь он хочет нам ее сдать, — пояснил Колесниченко.

— Ну и что? Ведь в остальных отделениях уже давно сдали своих коров в колхозное стадо. Так в чем же дело? — недоумевал Любецкий.

— Тут ферма слабая, и без коровы пока колхозникам не обойтись. Это первое заявление в Миролюбовке. Когда у всех будет такое желание, тогда подумаем… Незрелый плод не следует трогать.

— Что будет потом — увидим, а пока удовлетворите просьбу товарища, — сказал Любецкий.

— Ну, так и быть, купим корову, — согласился Мегудин.

Поблагодарив, Тутышкин поклонился и вышел.

— Вопрос об индивидуальных коровах в Миролюбовке у нас еще встанет, — продолжал Мегудин. — Пастбища в остальных отделениях мы уже ликвидировали. В засушливой, безводной степи трава на них все равно быстро выгорает. Держать хорошую, плодородную землю под пастбищем слишком дорогое удовольствие. На этой земле мы можем получить прекрасный урожай хлеба или фруктов, винограда…

— Да, да, — вмешался Колесниченко. — Давно назрел этот вопрос. Скотина на пастбищах все равно голодная.

— Мы можем сеять сочные кормовые травы и держать скот в загонах, — сказал Мегудин. — А выгнать их в поле можно после уборки урожая, когда появится свежая трава.

— Мы это можем и в Миролюбовке применить? — спросил Колесниченко.

— Пока в Миролюбовке имеются коровы в личном пользовании, нелегко это сделать, — заметил Мегудин. — Какой-то выгул для них, наверное, придется оставить.

— А коровы не убавили молока, когда лишили их пастбища? — поинтересовался Любецкий.

— Наоборот, они прибавили надои, — ответил Мегудин. — Дело не только в добавочной продукции, что получаем, а в тех больших доходах, которые дает земля бывших пастбищ… По плану от Петровки через Миролюбовку и дальше должны простираться огромные плантации виноградников и закладка садового массива.

Теперь только, когда Мегудин затронул вопрос о перспективном плане колхоза «Дружба народов», Любецкий решил, что настал подходящий момент поговорить с ним о воссоединении еще с одним колхозом.

— Как вы думаете, целесообразно ли еще больше расширить ваше хозяйство? — спросил он.

— Еще больше расширить? В каком отношении? — спросил Мегудин.

— Теперь уже ясно, что в нашем районе есть все возможности создать образцовое хозяйство большого масштаба. Поэтому райком решил рекомендовать вам объединиться с колхозом имени Ленина.

— Колхоз имени Ленина?.. — переспросил Мегудин. — Мне кажется…

— Я вижу, ты без энтузиазма встретил это предложение. Да и понятно. Мы долго думали в райкоме, прежде чем решили рекомендовать вам этот колхоз. Мы пытались помочь им, обеспечили их кредитами, укрепили руководство, но никаких сдвигов не видим.