– Верное? Это какое? – император перевёл взгляд на собеседника, отметив, что король выглядит несколько помято.
– Ребёнок! Самое важное – спасти ребёнка! Женщину, конечно, тоже надо бы, но если будет стоять выбор, то он очевиден.
– Почему дитя, а не мать? – удивился Дорен. – Женщина сможет ещё одного выносить, а то и нескольких, а ребёнка надо растить, учить, и неизвестно, унаследовал ли он магию матери. И вообще, что из него получится? Нет, в сложной ситуации спасать надо женщину!
Монархи дружно отпили каждый из своего бокала и замолчали.
– Раз герцог влюбился в жену, то он пожертвует ребёнком, если роды пойдут не так, - произнёс император.
– Глупо! Новую жену герцог легко себе найдёт, а вот нового сына-воздушника – вряд ли. Поэтому надо во что бы то ни стало сохранить это дитя, даже ценой жизни его матери!
И мужчины снова замолчали.
Время тянулось, но никаких известий по-прежнему не поступало.
– Кому расскажи – не поверят, - буркнул Рассветный. – Бросил всё, сижу за тридевять земель от дома, жду, чем закончатся роды чужой женщины! А у меня там столько дел…
– Так иди, решай дела, - ответил император. – Толку-то от нашего здесь сиденья?
– А ты чего тогда тут торчишь?
– Демьен не чужой мне – как-никак, второй по влиятельности род в Империи. Всё равно ничем заниматься не смогу, все мысли здесь. Лучше посижу, зато узнаю всё первым и, дадут Трое, первым же увижу ребёнка.
– Вот и я без посредников хочу узнать, чем дело закончится, и увидеть ребёнка.
– Ваши величества! – в зал влетел слуга и, не поклонившись, как того требовал этикет, выпалил:
– Родила!!!
Монархи вскочили на ноги.
– Кто родился?? – император.
– Ребёнок жив? – король.
– Как миледи? – вместе.
– Жив! – выдохнул посыльный. – Но миледи без сознания и милорд… Его светлость… Он…
Монархи переглянулись и, снеся слугу, рванули из зала.
– Куда бежать, где они? – рыкнул король.
– В замковом Храме, - ответил император, - Я не знаю, где это. Но сейчас!Размотав магическую плеть, чтобы не возвращаться, Его величество вытянул из зала белого от ужаса слугу, слегка встряхнул того, чтобы привести в чувство, и приказал: – Веди нас в храм.
Живо!
Глава 24
Дениз чувствовала себя странно: будто она парит в пространстве, лёжа на мягкой перине. Где-то там, между грёзами и явью, между точкой входа и точкой выхода из портала, посередине между былью и небылью.
Никакой боли! Трое, как же ей хорошо…
Измученное тело блаженно отдыхало, восстанавливаясь после многих часов запредельного напряжения. Не хотелось ни шевелиться, ни разговаривать – только плыть и плыть, наслаждаясь покоем и негой.
Но через некоторое время внимание женщины привлёк какой-то посторонний звук. Пробиваясь через плотный воздушный кокон, окутывавший миледи, звук беспокоил, вызывал раздражение и дискомфорт. Спящая поморщилась и попыталась открыть глаза, но веки, ставшие неподъёмными, слушаться не пожелали.
Звук продолжал зудеть надоедливым насекомым, не прекращаясь ни на мгновение, и Дениз с огорчением поняла, что больше не может уснуть. И что уже выпала из того блаженного состояния, которое дарило ей покой.
Что же это такое? Кто-то мучает котёнка??
Огромным усилием воли она таки сумела поднять веки и с удивлением уставилась в незнакомый потолок.
Три или четыре человеческих роста, не меньше. Росписи какие-то…
Где она??
Звук усилился и больно ударил, выворачивая всю её, требуя встать, найти его источник и сделать так, чтобы он замолчал.
– Девочка моя, ты очнулась! – полный облегчения голос няни.
Дениз с трудом повернула голову и увидела лицо теры Виолоны – старушка плакала, невесомо поглаживая её руку.
– Что случилось? – звук собственного голоса удивил не меньше, чем то место, где она пришла в себя. – Где я?
– Так в Храме же! Дени, ты что, до сих пор в беспамятстве? Ты вчера родила!
И тут она всё вспомнила – требование императора показаться Совету, потом какое-то Право, в результате которого они с Демьеном оказались в замке… И роды.
Роды?!! Ребёнок!!!
– Няня, а где мой ребёнок? Что с ним?
Но тут плачущую нянюшку оттеснили невесть откуда налетевшие целители. Дениз ничего не успела – ни возразить, ни отослать их, как её подвергли осмотру, слава Трём, магическому, то есть без рук. Потом целители на время исчезли, а их место заняли горничные, которые её бережно вымыли и переодели.
