– Что с Его светлостью?

Тишина, только тихие всхлипывания теры Виолоны.

– Тавис? Гостар? Что. С моим. Мужем??!

– Миледи, вам нельзя нервничать, молоко испортится, ребёнок будет беспокойным, - просящим голосом заговорил Тавис. – Милорд… Мы не знаем, что с ним. Он упал, как раз в то время, когда мы принимали ребёнка, а когда к нему подошли, герцог уже был такой, как сейчас.

Тревога холодной змеёй скользнула по телу, окутала сердце.

– Вы же целители, вас тут, - она пересчитала глазами, - пятеро!! Почему милорд до сих пор здесь? Почему вы не оказали ему помощь??

– Мы пытались, - вступил Гостар, - но магия Храма не позволила вынести отсюда никого, как вам уже объясняли. И мы не знаем, что с милордом, он ни на что не реагирует!

– Живой? – голос помимо воли дрогнул, а саму её обдало ледяным ветром.

– Кажется, жив. Во всяком случае, мы на это надеемся, потому что ощущаем циркулирующую вокруг него магию. Его светлость будто бы заключён в кокон, который держит его, не даёт скользнуть за грань, но и нам подобраться поближе не даёт. Мы подумали, что раз жива магия милорда, то жив и он сам.

«Братья, но ведь возле Демьена её магия, не его!»

Ребёнок выпустил сосок и засопел.

Дениз сморгнула непрошеные слёзы и протянула малыша няне.

– Я хочу подойти к мужу! И расскажите подробнее, что было перед тем, как герцог упал.

– Мы за ним не смотрели, - буркнул Гостар. – Мы заняты были вами, миледи.

– Вам нежелательно вставать, госпожа. Роды сильно вас ослабили, вы можете снова потерять сознание, - возразил один из незнакомых целителей.

– Так сделайте так, чтобы не потеряла! – повысила голос Дениз. – Если Храм не выпускает, значит, что-то хочет, выясните – что ему нужно. Позовите Старшую жрицу, наконец! И помогите мне встать!

– Миледи, вы недавно родили, вам надо лежать! – попробовал запротестовать Тавис. – Его светлость с меня голову снимет, если вам станет хуже!

– Беспокойтесь лучше, чтобы я не сделала тоже самое, причём, не когда-то потом, а прямо сейчас, - Дениз сама себя не узнавала: откуда в ней эта агрессия и знание, что она имеет право всем тут приказывать? Более того – что она может легко продемонстрировать то, чем угрожает лекарю!

Первым делом женщина потянулась к своей силе, думая, что «кот» отойдёт от герцога и приблизится к ней, но тот и не подумал менять дислокацию. Однако сила отозвалась, пролетела воздушной волной под сводами Храма и ощутимо толкнула растерянных целителей, напоследок окропив их водой, что значительно оживило лекарей и сподвигло их принять правильное решение. Маги тут же кинулись к герцогине и помогли ей принять вертикальное положение.

Встав, Дениз надела поданный ей халат и прислушалась к своим ощущениям. К счастью, самочувствие от перемены мест не ухудшилось, правда, голова кружилась, и низ живота слегка ныл, но вполне терпимо. Дениз нашла глазами няню, убедилась, что та присела с малышом на руках. Судя по тишине – сын наелся и крепко заснул.

Демьен!

И она, опираясь на руку Тависа, поддерживаемая с другой стороны незнакомым целителем, решительно направилась в сторону мужа.

Вид у Его светлости был не очень бодрый. Можно сказать – печальный. Демьен выглядел так, будто не ел и не спал неделю – запавшие щёки, круги вокруг глаз, бледная кожа.

– Дем, - она прикоснулась к его руке и вздрогнула. – Он же мёрзнет! Немедленно сюда одеяла, тепловые камни, обложить, укутать! Какого граха вы мнётесь и ничего не делаете?

От негодования она даже ногой топнула и тут же, качнувшись, потеряла равновесие и плюхнулась рядом с мужем.

– Миледи, мы уже всё перепробовали, - вздохнул Гостар. – И магией, и заклятьями – бестолку. Смиритесь, скорее всего, Его светлость нас покинул.

– Он же ещё жив! – Дениз наклонилась над мужем. – Он жив, вы сами говорили, что вокруг циркулирует магия!

– Он ничего не контролирует, это просто остаточные эманации, - печальным голосом пояснил Гостар. – По-хорошему, вас надо увести отсюда, а тело готовить к погребению.

Дениз перевела взгляд на вытянувшегося вдоль тела герцога магического кота – остаточные эманации? Тело???

– Что с моим мужем? Как это случилось?

– Мы не знаем! Он просто упал, и с тех пор лежит, ни на что не реагируя!

– Да он себя взамен вас отдал, - подала голос няня. – Я, конечно, не особенно прислушивалась, потому что ты, моя птичка, совсем плоха была. А тут эти, - пальцем в стайку целителей, - и говорят Его светлости. Мол, так вот и так – выбирайте, кого спасать – дитя или мать. Мол, обоих нам не вытянуть. А герцог как закричит – не могу выбирать между душой и сердцем, мне, что без одного не жить, что без второго! И взмолился Трём, говорит, если вам нужна жертва, то заберите меня, а моих любимых спасите! И только договорил, как сверкнуло что-то, и я больше ничего не помню. А очнулась – ты уж родила, а Его светлость лежит, как мёртвый. Да и ты, моя девочка, в беспамятстве.