— Хмм, я давно предлагал Тае помощь специалистов, - встрял в разговор Илья Романович. – Железный контроль, благодаря которому Таечка сумела удержать зверя - это, конечно, хорошо, но проблемы всё же надо решать, а не просто запихивать их подальше в подсознание. И у Фернандо…

— Нет,- тут же покачал головой Этьен. – Лучше кого – нибудь, кто будет говорить на её родном языке.

— Тогда у московской или питерской стаи…

Этьен смерил таким высокомерным взглядом Илью Романовича, что тот даже поперхнулся.

— Мне нужны не просто хорошие, а лучшие. Свяжитесь с бостонской стаей. У них должны быть специалисты такого уровня, владеющие русским.

Этьен

Чувствуя полное смятение моей пары, я ещё раз аккуратно надавил на больное место Таис, используя знания, полученные из дневника её матери.

В концов – концов, не бегай её мать от супружеского долга, мне не досталась бы фригидная жена; не наложи она на себя руки – может, и Таис не пришло бы в голову ничего подобного.

Пообвыклась бы в моём замке, пообжилась бы…

Взглянув на Илью, я чуть не зарычал в голос – док явно подозревал меня во всех смертных грехах.

—Эй, Илья, - принужденно рассмеялся я. – Чисто для твоего спокойствия: я исправно колю себе твоё пойло.

И, оттянув ворот, продемонстрировал свежие следы от инъекций.

— Это – то меня и пугает, Этьен, - покачал головой врач Бая. – Это и пугает.

После приема, Таис тут же направилась вместе с Настей к детям – и я вынужден был отпустить её, понимая, что ещё не время проявлять собственнические замашки.

К тому же, через пару часов мы всё равно встретимся на обеде, который я планировал превратить в долгое удовольствие. Теперь и обеды, и ужины накрывались для нас двоих в оранжерее, к которой мои спецы пристроили и небольшую гостиную.

Поначалу Таис редко появлялась в оранжерее. Но я рассчитал всё правильно: оказавшись на новом месте, в окружении чужой собственности, ей обязательно захотелось бы иметь нечто, принадлежащее только ей.

И дабы получить от неё больше доверия, именно я должен был ей это дать.

Яркие садовые цветы, тропические плоды, вызревающие в кадках, плетеная мебель и тихое журчание декоративного ручья – Таис просто не могла не полюбить это место. Кроме того, мои ребята умудрились раздобыть где-то настоящий русский самовар - и теперь Таис вместе с Настей и детьми частенько баловали себя вечерним чаем из этой русской штуки.

Я же, памятуя о том, что это место должно было оставаться убежищем моей пары, появлялся в её владениях не так часто, как хотелось бы – но даже при этом я и на минуту не выпускал Таис из своего внимания.

Вот и сейчас, отпуская Таис с Настей, я привычно опустил руку на её живот – прощаясь и с нашей малышкой, и с пугливой волчицей моей пары, которая не спешила сегодня показываться.

Кстати, как так вышло, что мне никто не доложил о том проблемах оборота Таис? Нет, она и раньше полностью не оборачивалась, но чтобы даже частично, даже в полнолуния – об этом врачи явно умалчивали. Только зачем? Я ведь всё равно не собирался отказываться ни от своей пары, ни от своего щенка… ни одного из своих будущих щенков, пусть они и будут полукровками.

В ожидании звонка – подтверждения от Грега, я решил немного поразмяться в спортзале у Бая. Но стоило мне лишь пару раз ударить по груше, как в зале появился и сам хозяин. Причем появился он не в спортивной форме – что явно говорило о цели его визита.

—Что, супруга нажаловалась? – ехидно подколол я кузена.

— Фернандо, - хмыкнул в ответ Баев. – Беспокоится, что ты бостонцев уже подкормил.

—И его дружок потеряет возможность приударить за чужой женой? – приподнял я бровь. – Сирильо, это моя жена и я буду делать всё, что сочту правильным.

— Да я разве мешаю, - развёл руками Бай.- Делай. Только, смотри, не угробь своим «правильно» Тайку. Одна вроде хорохорится, пытается казаться «железной леди», а по факту такая же ранимая, как моя Настя.

— Да меня и так можно уже в мученики записывать. У неё уже скоро пузо на нос полезет, а она всё от меня шарахается, как от чумного.

— Я вообще – то год ждал, - напомнил Кирилл.

— Эй, - рыкнул я. – Я ждать год не могу. У меня ребенок раньше родится.

— Это да, - понимающе кивнул кузен. – Ребенок.