– Я хочу, чтобы ты съехал- уверенно говорю ему, глядя прямо в глаза. Первое время Макс с насмешкой поглядывает на меня, думая, что я шучу. Затем, вскакивая, бросается ко мне, снова больно встряхивая, почти приподнимая над полом:

– Ань, чё за бред? Ты какой-то мелкой пизде наши отношения позволишь разрушить?- пытается он поймать мой взгляд.

– Нет, она здесь не при чем- отрезаю я- Мне давно следовало это сделать.

Да, я права. Мне давно следовало бы расстаться с ним. Даже за квартиру плачу я, не говоря уже о расходах на все остальное. Макс деньги, что получает от выступлений, спускает на игрушки типа новой приставки или ещё одной новомодной но абсолютно ненужной примочки для инструментов

– Ань, если я уйду, то не вернусь?- начинает запугивать Макс.

– Я на это и надеюсь!- вновь поднимает во мне голову гордость, которую он с таким успехом втаптывал в грязь последние пару лет.

– Ты охуела?!- он отбрасывает меня от себя с такой силой, что я больно ударяюсь спиной о косяк двери. На секунду зажмурившись от боли вижу, как Макса держит за горло мужчина:

– Если ты, ушлепок, привык с женщинами воевать, то я - нет. Я твои позвонки одной рукой сломать могу- и я вижу, что он не шутит. У Макса закатываются глаза, краснеет лицо, он сучит ногами как кукла.

– Пожалуйста, не нужно- бросаюсь я к мужчине - Пусть уходит!

Он с мгновение глядя на меня, смаргивает странную пелену во взгляде, а затем отпускает Макса:

– Вали нахер!

Макс, с гулким звуком осев на пол, таращится то на меня, то на мужчину. Затем, с трудом поднявшись, плетется по стенке до двери. И все это- без единого звука.

– Твои шмотки будут за дверью через час. А ещё я пришлю сюда охрану, поэтому не советую возвращаться- несётся вслед Максу низкий мужской голос.

Когда дверь за Максом с грохотом захлопывается, мужчина оборачивается ко мне:

– А теперь давай поговорим с тобой Аня, честно и серьезно поговорим

УЗИ*- автомат

Police

Валерия:

Ну вот я и снова бездомная. Я не смогу больше вернуться туда, к Ане. Это будет подло, неправильно. Даже если Макс- настоящий моральный урод, но Аня любит его. А, значит, не мне осуждать. И уж точно не разрушать своим присутствием их пару.

Конечно, я могу вернуться в офис волонтеров, вот только я не знаю, где он. Как и не знаю, в каком районе я ночевала, когда меня нашла Аня. Помню парк рядом, но парков, помимо центрального, здесь много. Горожане любят разбавлять каменные джунгли оазисами с деревьями. Мне было не до запоминания улиц и домов, пару кафе навскидку вспомнить могу, но как спросить у местных, где эти кафе? Опять же, язык...

Уставшая, вспотевшая, с ужасной жаждой брожу по городу. День клонится к вечеру, мне нужно найти безопасное место для ночлега, но в этой части я почти не вижу такого. Везде или людно, или наоборот, слишком пустая улица. На такой могут что угодно сделать - и никто даже не услышит криков. Вот такая я вот, бездомная с претензиями.

***

Чуть позже, вечером, я сидела на скамейке в одном из парков, доедая из пакета оставленные кем-то чипсы. Ко мне уже подходил сурового вида охранник с сообщением, что парк скоро закрывается. Я кивнула, хоть не понимая слов, но разобрав значение.

Люди мимо меня спешили на выход. Счастливые и не очень, но неизменно вращающиеся в этой жизненной суматохе. А я? Точно выпала из этого ритма жизни - никуда не спешу, ничем не занята, сижу как на обочине жизни, наблюдаю.

Мимо прошла компания молодёжи, у одного парня из динамика в руке звучала такая знакомая музыка! Это же Sam Smith, Diamonds- мелькнула вспышка в подсознании. Я ее очень любила, буквально каждый день бы слушала. "My diamonds leave with you, You're never gonna hear my heart break ..."- я и не заметила, как встала, плетясь за этими парнями словно зомби, а губы мои сами выдавали текст песни. Уже у самых ворот меня накрыло- образы, слова, рваные сцены из прошлой жизни накрывали хаотично, мозг просто готов был лопнуть.

Еле ступая, я перебирала ногами, пытаясь справиться с тем объемом информации, что переполняла меня сейчас. Слезы облегчения градом потекли по щекам- я помню! Я всё помню! Я- Талова Валерия Феликсовна! Я жила в детдоме, но у меня есть родители. Стелла и Эдуард Тумановы. Приемные, но они любят меня! Любят, и верно ищут, переживают. А Соболев кто? Я помню, как мне представили его то ли дальним родственником родителей, но я сразу этому не поверила. Да и вообще в его присутствии они излишне нервничали, словно бы боялись.

Я даже вспомнила Мишку, с которым у меня так и не срослось. Добрый светлый парнишка. Гулю, что вечно пыталась спасти, вытащить из всей той грязи, в которую она с успехом вляпывалась на следующий же день.

Вспомнила и то, как ждала операцию, отмечая ещё один день жизни, прожитой почти в кредит, на старом календаре, что прятала под подушку, стола воспитатели не выкинули. Мне действительно пересадили сердце...Боже мой!

И тут, не в силах справиться с накатившим ужасом, я вспомнила свой день рождения. Вспомнила урывками, видно, подсознание скрывало от меня самое ужасное, да ещё и сколько и чего меня заставили принять эти уроды.... Я принялась тереть кожу руками, словно спустя время их прикосновения всё ещё пачкали меня. Боже, это был мой первый раз! Первый раз вот так...Волна жалости к себе накрывает с головой. Что со мной не так? Будто все беды мира летят на мою голову?!