«Это просто вечеринка, Нокс. Кстати, ты единственный, кто не принес ничего, чем можно было бы поделиться. Кроме того, я делала это не для того, чтобы пообщаться».

Мне нравилось, как она произносила мое имя, когда была раздражена. Черт, мне просто понравилось, как мое имя звучало на этих губах.

«Тогда ладно. Почему ты приглашаешь половину Нокемоута на вечеринку?».

«Если я скажу тебе, ты обещаешь оказать нам обоим услугу и уйти?».

«Абсолютно», солгал я.

Она прикусила губу и заглянула мне через плечо. «Отлично. Это из-за Хлои».

«Ты устраиваешь званый ужин для одиннадцатилетнего ребенка?».

Она закатила глаза. «Нет! Эта очаровательная болтушка — самая популярная девочка в классе Уэйли. В этом году у них один и тот же учитель. Я просто пыталась дать им шанс провести немного времени вместе».

«Ты сватаешь шестиклассниц?».

У Наоми выпятилась челюсть, и она скрестила руки на груди. Я не возражал, потому что это еще больше прижимало ее груди к вырезу платья.

«Ты не поймешь, каково это — ходить по городу и быть осужденным людьми только из-за того, с кем ты в родстве», — прошипела она.

Я сделал шаг ближе к ней. «Ты глубоко ошибаешься на этот счет».

«Ладно. Отлично. Что угодно. Я хочу, чтобы Уэйли ходила в школу с настоящими друзьями, а не только со слухами о том, что она брошенная дочь Тины Уитт».

Вероятно, это была солидная игра. Когда мы переехали сюда, у меня были мой брат и Люциан в первый день учебы. Ни у кого в школе не хватало смелости сказать что-нибудь плохое об одном из нас, так как мы были защищены стаей.

«Тогда что это?» — спросил я, хватая блокнот, который она сжимала в одной руке.

«Нокс! Остановись!».

«Срочно нужно вернуться в школу», — прочитал я. «Взять ноутбук. Постараться назначить встречу с учителем. Вернемся к школьной одежде и расходным материалам. Деньги». Я тихо присвистнул. «После этого много вопросительных знаков».

Она потянулась за блокнотом, но я удержал его вне пределов ее досягаемости и перевернул страницу. Я нашел еще один список дел и еще один. «Определенно, мне нравятся списки», — заметил я.

Вначале ее почерк был красивым и аккуратным, но чем дальше она продвигалась по списку, тем отчетливее я чувствовал панику в ее почерке. У этой женщины было много забот. И не так уж много для этого нужно, если судить по ее банковскому балансу, нацарапанному внизу списка покупок.

На этот раз я позволил ей забрать блокнот обратно. Она бросила его на стол позади себя и взяла свой бокал с вином.

«Не лезь в мои дела, Нокс», — сказала она. Ее щеки порозовели, и теперь в этих великолепных карих глазах не было ни намека на иней. Каждый раз, когда она делала глубокий вдох, ее груди касались моей груди и сводили меня с ума еще немного больше.

«Ты же знаешь, тебе не обязательно делать это в одиночку», — сказал я.

Она хлопнула себя ладонью, в которой не держала вина, по лбу в притворном волнении. «Конечно! Я могу просто попросить милостыню у незнакомых людей. Почему я об этом не подумала? Это не выставило бы меня в глазах закона неспособной позаботиться о ребенке. Проблема решена».

«Нет ничего плохого в том, чтобы время от времени принимать небольшую помощь».

«Мне не нужна помощь. Мне нужно время», — настаивала она, ее плечи напряглись, руки сжались в кулаки. «Слоан упомянула, что, возможно, у нее откроется вакансия на неполный рабочий день в библиотеке после начала занятий. Я могу накопить и купить машину. Я могу заставить это сработать. Мне просто нужно время».

«Если тебе нужны дополнительные смены в ”Хонки Тонк", скажи только слово». Казалось, я не мог перестать хотеть, чтобы орбита этой женщины пересеклась с моей собственной. Это была глупая, опасная игра, в которую я играл.

«Это от человека, который назвал меня "наглой, нуждающейся занозой в заднице и попытался уволить меня на месте. Прости меня, если я никогда ни о чем тебя не попрошу».

«О, да ладно тебе, Наоми. Я был взбешен».

Она посмотрела на меня так, словно хотела поджечь. «И?» многозначительно спросила она.

«И что? Я наговорил кучу дерьма, потому что был взбешен. Ты не должна была этого слышать. Не моя вина, что ты подслушивала частный разговор».

«Ты закричал через две секунды после того, как я вышла за дверь! Ты не можешь просто так это сделать! Слова обладают силой. Они заставляют людей что-то чувствовать».

«Так перестань что-то чувствовать и давай двигаться дальше» — предложил я.

«Возможно, это самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышала в своей жизни».

«Сомневаюсь в этом. Ты выросла с Тиной».

Лед внутри нее растаял и превратился в расплавленную лаву. «Я действительно выросла вместе с Тиной. Мне было девять, когда я подслушала, как она говорила моей лучшей подруге, что они должны играть без меня, потому что я слишком чванливая, чтобы веселиться. Мне было четырнадцать, когда она поцеловала мальчика, который, как она знала, мне нравился, и сказала, что я слишком нуждаюсь в нем или в ком-либо еще, чтобы он когда-нибудь захотел меня».