Янхонг затуманенным взором провожала его, но последовать следом не решилась. Лицо её потухло и подурнело. Румянец покинул щеки, и вся она стала меньше и тоньше. Вид у неё был жалкий.

Лян Юн-хэ обнял её за плечи и стал утешать, хотя знал, что слов подходящих в таком деле найти невозможно.

Весь остаток дня и следующий Мишка был тих и нежен с Янхонг. Ни на минуту не оставлял её одну. Девушка же старалась не омрачать последние часы плохим настроением. Она была весела и радостна, но Мишка видел за этим горе и страдание. Ему до судорог в горле было жаль её, жаль расставаться, но иначе он не вправе был поступить, и сам страдал не меньше.

День пролетел так быстро, что когда ночь опустилась на остров, и пора было пускаться в путь, Мишка содрогнулся от мысли, что это быть может последние минуты его общения с Янхонг.

Она увязалась за ним следом, они молча пробирались по едва приметной тропинке, которая скорее угадывалась, чем просматривалась. Путь сильно утомлял своим хаосом и темнотой. В начале пути светили факелом, но подходя к полям с посевами факелы пришлось спрятать. Здесь Мишке предстояло расстаться с Янхонг.

Слов не находилось и они только долго стояли, прижавшись телами и худые плечи девушки вздрагивали от сдерживаемых рыданий. Наконец Мишка оторвал её тело.

– Прощай, любимая! Обещаю, что не позднее чем через год я вернусь. Заклинай духов помогать мне. Слышишь?

Она кивала в темноте, и не могла произнести ни слова. Они судорожно целовались. Мишка рывком отстранился и молча стал спускаться, шурша кустарником.

– Возвращайся! – донёсся до него тоскливый приглушенный крик.

Мишка остановился, как вкопанный и крикнул в темноту:

– Жди меня! Я вернусь!

Ночь окутала его, но скоро он увидел огни на берегу. Он осторожно прокрался к условленному месту. Из куста выросла тёмная фигура и Мишка узнал Хитоси. Рядом стоял Ювэй.

– Как долго ты не приходил, – сказал мальчик с оттенком упрёка.

– Как дела? – в свою очередь спросил Мишка и присел на поваленный ствол дерева.

– Порядок. Тебя ждут, пойдём, – Ювэй тихо стал пробираться к берегу, забирая к скалам, видневшимся на фоне моря.

Прибой грохотал, запах гниющих водорослей ударил в нос. Сдерживаемые возгласы радости и нетерпения встретили появление долгожданного Мишку. Он даже расчувствовался и дружески пожимал протянутые руки, отвечая на вопросы, сыпавшиеся со всех сторон.

– Ладно вам! – остановил он порыв товарищем. – Прежде всего, скажите, сколько нас собралось? Это главное.

– Здесь почти все, – ответил старый Вэйдун. – Человек шесть остались в лагере. Всего сейчас двадцать семь матросов, да ты ещё.

– Это уже не так уж и плохо. А остальные что? Ведь всё равно нас меньше и капитан Ли может сломить нас. Что скажете?

– Беспокоиться не стоит, – ответил И-шань. – Остальные тоже не очень стоят за капитана, но предпочитают без драки. Настоящих сторонников у капитана не более двадцати. Так что сила, можно сказать, на нашей стороне. Главное не робеть.

– И что же завтра? – спросил Мишка, пытаясь побыстрее войти в курс.

– Я начну возмущаться, – начал И-шань. – И меня тут же станут поддерживать остальные наши. Капитан, конечно, встанет на дыбы, и тогда должен выступить ты, и это должно переломить матросов. Они откачнутся от капитана.

– А если этого не случится?

– А мы уже ночью захватим «Догоняй» и будем ждать там. Человек шесть-семь на это дело отрядим. Остальные джонки ещё не полностью готовы. Повторяю, главное напором брать, сразу.

– Оружие? – спросил Мишка.

– С этим улажено. Наша джонка отлично вооружена и загружена. Сегодня работали, как черти. У каждого пистолет и катана. Пока спрятаны в одежде. Решайся, капитан, – закончил И-шань, впервые назвав Мишку капитаном, что смутило его и взволновало.

– Вижу, что план разработали, отступать от него не будем. А там посмотрим, – и Мишка почувствовал усталость.

Вскоре все разошлись, пытаясь отдохнуть перед решительными действиями, которые предстоят им завтра. Только под утро Мишка забылся тревожным сном, но его тут же разбудил Ювэй. Солнце только встало, туман ещё не растаял над морем.

Матросы перехватывали свой скудный завтрак и принимались за работу. Машка издали наблюдал эту суету, и волнение не покидало его. Он привычно, с усердием проверил пистолеты, саблю, осмотрел мушкет и стал ждать событий.

Перед глазами выросло лицо Янхонг, и оно было печально и тускло. У Мишки защемило в груди. Он глянул на освещённую скалу на вершине горы. Он знал, что она там, но увидеть её было невозможно. Это злило.

Тем временем прибежал Ювэй и потащил кустами ближе к пляжу, где работали матросы по погрузке мешков, кулей и припаса для стрельбы. Лодки сновали от берега к джонкам и обратно, слышались голоса и крики.