Кончались дни злосчастного супруга,

И вечность сжалилась над ним и вдруг

Его от всех освободила мук,

От вожделения спасла больного,

И он из плена вырвался земного,

Из клетки мира вырвалась душа,

В потусторонний, вольный мир спеша.

Чтоб вечно жить, скончался он, страдая.

Возможность разве есть у нас другая?

Душа сначала боль познать должна:

Тогда лишь будет в плоть заключена.

Ты в боли пребываешь в сей юдоли

И оставляешь землю, полон боли.

Существованье — боль, и боль — исход.

О, этот мир, где в боли боль живет!

Лишь тот избегнет боли и кручины,

Кто умереть способен до кончины...

Лайли, скорбя от Кайса вдалеке,

Влачила дни в унынье и тоске.

По мужу траур — средством был, не боле,

Чтоб сердце облегчить от тяжкой боли.

Сгустилась боль в ее груди в клубок,

И вздох ее был жарок и глубок,

И слезы траура ей облегчали

Возможность выражения печали.

Когда она рыдала. «Милый друг!»

И жемчуг слез блистал, — то не супруг

Предметом был ее мольбы унылой.

Другой мерещился ей образ милый.

Надев одежды горя и беды,

Сидела по обычаю идды.

Рыдала по ночам на скорбном ложе,

Но имя в помыслах — одно и то же,

В слезах и горе пребывала днем,

Но плакала — о нем, всегда о нем:

Она печать использовала вдовью,

Чтоб вволю плакать над своей любовью,

И замолкали злые языки

При этих звуках горя и тоски.

МАДЖНУН ПЛАЧЕТ, УЗНАВ О СМЕРТИ МУЖА ЛАЙЛИ, И ДОСТАВИВШИЙ ЕМУ ЭТУ ВЕСТЬ СПРАШИВАЕТ О ПРИЧИНЕ ЕГО СЛЕЗ

Тот, кто пришел к Маджнуну через степи,

Тем самым разума разбивши цепи,

Чьи речи о замужестве Лайли

Безумного скитальца потрясли, —

Решил смягчить удар непозабытый,

Играя на струне, любовью свитой.

Узнав, что сделалась Лайли вдовой,

Помчался в степь глухую верховой,

И долго он скакал в пыли блужданий,

И отыскал Маджнуна в глухомани.

Сказал он: «Для тебя отрада есть.

Произнести позволь мне эту весть.

Колючка на твое упала поле,

Пронзила душу, ты кричал от боли,

Но ветер смерти без следа унес

Причину горестей твоих и слез,

А говоря короче — новобрачный

Ушел из сей юдоли жизни мрачной,

Ушел, унес навеки свой недуг,

А бытие тебе оставил вдруг».

Маджнун, узнав, что муж Лайли скончался,

Что он с юдолью бренной распрощался,

Заплакал, словно облако весной,

Стеная, извиваясь, как больной.

Не понимая, почему он плачет,

Тот вестник вопросил: «Что это значит?

О государь влюбленных, ты велик,

Ты в тайну таинства любви проник.

Не ты ль кричал в тоске невыразимой,

Услышав о замужестве любимой?

Не ты ль весь мир в отчаянье поверг

Так, что в глазах вселенной свет померк?

И вот, когда соперник твой скончался